Оборотни на поляне, композиция отнюдь не идиллическая. Природа вокруг красива, оборотни сами по себе тоже. Только, вот, их действия вызывали дрожь ужаса.
Ральф медленно и угрожающе двинулся к Нессе и Марти. Лис пытался сбросить с себя взбесившегося хорька, не разжимая челюстей на холке Лисички. Сделать это затруднительно, у хорька длинные острые когти и очень сильное желание выцарапать лису глаза.
Не обнадеживающая расстановка сил — среди всех замерших пар Клык единственный продолжал борьбу. В угаре он даже не заметил приближение Ральфа.
Тот, не напрягаясь, за шкирку оторвал Клыка от лиса, брезгливо потряс, держа в вытянутой руке. Недолго рассматривал узкую ощеренную морду и злые бусинки глаз, он узнал подвальную Крысу из дома Ханнеса. Узнал и, размахнувшись отбросил далеко в сторону.
— Вас предупреждали, — процедил Генрис.
Кто виноват в сложившейся ситуации — ясно без разъяснений. Предводитель и не собирался ничего выяснять, развернулся и пошел назад к лагерю. Наказание, он уверен, его воины придумают сами.
Визг Нессы повысился еще на одну ступень, став почти болезненным для чуткого слуха оборотней. Марти рыкнул и сильнее сжал зубы.
— Ну что, вы перекинетесь? Вам и раздеваться не надо. Или мне к вам присоединиться? — Матису никто не спешил отвечать. Это скорее рассуждения вслух, нежели требующие ответа вопросы. Одной рукой он продолжал держать шею Ады, второй стягивал рубашку.
Девушки с новой силой задергались под оборотнями. Паника захлестнула с головой, но и придала сил для сопротивления.
Что должно случиться дальше, понятно без разъяснений. О развитии событий и виде наказания для самок яснее слов говорило возбужденное состояние оборотней. Матис в шаге от того, чтобы выиграть спор и угодить главе клана. Для этого остается сделать ровно две вещи: избавиться от одежды и перекинуться. Благо за Аду волноваться не приходилось: ее крепко и в удобной позе держал другой рысь.
Ханнес будет доволен, Ральф и Матис получат море удовольствия и деньги, остальные рыси также скинут накопившееся напряжение. И самки будут наказаны, станут сговорчивее и послушнее. Матис не собирался их щадить, наказание есть наказание. И только для него это станет наслаждением.
— Условие беров? — все-таки Ральф решил, прежде чем снимать штаны, до конца удостовериться в безнаказанности их действий.
— Когда еще до этого дойдет… — приглушенно шептал Матис, уже стягивая за пятки сапоги. — Самок и так мало, беры ни от одной не откажутся. Просто отношение к ним будет другое, если самка попорченная. Ханнес дал нам право и именно этого от нас и хотел, чтобы мы создали нашей Мышке все условия для светлого и полного любви будущего.