— Нисколько нету! Вы все прятались за нашими спинами, первый ответный удар берсерков мы отражали в одиночку. Теперь я отдаю им дочь и последнее золото! И ты мне тут еще про смолгов говоришь и требуешь охраны обоза… — он тяжело задышал и гневно сверлил рыся взглядом. — Я склонен подозревать, что ты лжешь про появление на наших землях смолгов. Их истребили, ты сам помнишь, как это было. Ты участвовал в этом.
Генрис удрученно опустил голову, со стороны же выглядело как склонение головы перед владыкой. На Мартена это произвело успокаивающее действие. Они шли к конюшням, голоса снова становились тише, шаги отдалялись.
Девушки переглянулись. Они услышали каждое слово воинов.
— Оставайтесь здесь, я пойду послушаю дальше, — решилась Ада.
Ханна хотела остановить ее, медленно вылезающую из повозки, пойти за Генрисом самой. Но вспомнила о Нессе и вернулась на место. Лучше остаться с сестрой.
Лисичка снова боялась. Круглые, как блюдца, глаза напряженно следили за передвижениями подруг.
— Может, не надо? Ада, не ходи…
— Несса, я осторожно. Обещаю. У меня много опыта в слежке и подслушивании. — Ада успокаивающе улыбнулась. В доме Ханнеса она стала очень умелой в этих двух занятиях — незаметно следить и улавливать не предназначенное для ее ушей. Пусть данные навыки и не украшают девушку, но очень полезны в жизни.
Бесшумно выскользнув наружу, Ада, пригибаясь и делая большие скользящие шаги, пошла за мужчинами.
Генрис подошел к сложенным у одной из стен конюшни седлам и быстро отстегнул от одного из них небольшую суму. Молча достал из нее тюк ткани и протянул главе Волков. Мартен помедлил всего секунду, перед тем как принять сверток. Его ноздри затрепетали, втягивая в себя неприятный запах, исходящий от ткани. Так же молча он стал его разворачивать.
— Привет от давних знакомых, руку жать не обязательно, а то еще развалится, — осмелился пошутить Генрис, глядя на побледневшего волка.
В свертке лежала отрубленная конечность смолга. Черно-бурая свалявшаяся шерсть покрывала лапу до кисти, дальше шла сероватая грубая гожа, четыре длинных скрюченных пальца и жуткие когти. Мартен от неожиданности чуть не опозорился, отбросив от себя смердящий обрубок. Вместо этого он, бледный лицом, но не дрогнувшей рукой, протянул доказательство обратно Генрису.
— Не сильно свеженькая, — пробубнил, быстро выходя из конюшни.
— Около двух недель. Свежих смолгов, к счастью, на пути не встретили, — коротко пояснил рысь, бросая лапу смолга через плечо в кусты. Ему она больше не нужна.
— И что ты хочешь от меня? Ясно, нам всем грозит серьезная опасность: город, как на блюдечке, сервирован для нападения. Но тем более я не могу отправить с обозом своих воинов. Их осталось и так немного, а город, как ты сам заметил, нуждается в защите. — Мартен, как и все другие, впервые узнав о появлении смолгов, помрачнел, стал подавленным и растерянным. Никто не был готов к таким известиям.