— Похоже, вы не верите, что она его дождется? — нахмурился Гаршин.
— Хотел бы я ошибиться, но боюсь, что так и будет.
— Надеюсь, вы не стали делиться с Лиховцевым своими догадками?
— Да он все равно никого кроме себя не слышит, когда говорит о своей Софье. Хотя это неудивительно, барышня действительно — бомба! Я видел ее, когда они провожали Лешку и Николашу.
— А может, вы просто завидуете ему? — не удержался от колкости Всеволод, которому не понравилось, как Дмитрий отозвался о невесте их товарища.
— Это точно, — засмеялся тот. — На меня только дурочки деревенские клюют, конопатые, страсть!
— Ладно, я все же пойду, поищу Алексея, — поднялся Гаршин. — Вам что-нибудь нужно?
— Да вроде бы, хотя не смог бы ты передать о моем состоянии нашему полковому врачу.
— Мирону Яковлевичу?
— Ну, да, Гиршовскому младшему.
Палата в которой лежал Будищев не то чтобы пустовала, но раненых и больных в ней было гораздо меньше, чем во время боевых действий, когда она, иной раз, бывала просто переполнена. Так что лежал он в стороне от остальных и соседи до сих пор не слишком докучали ему. Однако увидев его сегодняшних посетителей, у них разыгралось любопытство, и едва прапорщик ушел, один рябой от оспин солдат с правой рукой, висевшей на перевязи, присел рядом с ним.
— Я гляжу не простой ты человек, господин унтер, — задумчиво заметил он. — То жандармы к тебе приходют, то другие офицера!
— Это точно, — хмыкнул Дмитрий. — Но что характерно, ни одна сволочь не догадалась апельсинов принести на поправку. А я бы сейчас заточил чего-нибудь цитрусового!
— Ишь ты, — озадачился солдат. — Это что же за зверь такой, "липесин"?
— Это, брат, такой фрукт. Очень пользительный при болезнях.
— Скусный?
— А то!
— На что похож-то хоть?
— Как тебе сказать, — задумался Будищев и в глазах его мелькнули озорные огоньки. — Апельсин он, короче, сладкий, как будто девку любишь!
— Да иди ты! — у раненого округлились глаза. — Нешто так бывает?
— Вот тебе крест!
Проводив глазами озадаченного донельзя солдата, Дмитрий представил, как тот будет объяснять жандармам вкус апельсина и на душе повеселело.
На следующий день, в палату, где лежал Будищев, явились санитары с носилками и перенесли его в операционную палату на перевязку, хотя до сих пор их делали прямо на месте. Обычно так делали, когда раны внушали опасения, с тем чтобы вычистить их от нагноений и тому подобному. Однако на сей раз все было в порядке, просто вместо младшего ординатора его осматривал главврач, а помогала ему сестра Берг. Девушка быстро сняла старые бинты, и доктор склонился над своим пациентом.