Шагнув вперед, он принялся закатывать рукава, демонстрируя готовность перейти от слов к делу. Унтера шагнули было за ним следом, но невозмутимый Галеев остановил их движением руки, мол, погодите покуда. Не заметивший, что остался один, Хитров, покачиваясь, подошел к ненавистному солдату и злобно ощерился.
— Что, гнида, дождался своего часа?
— Шли бы вы спать, господин ефрейтор, — невозмутимо отозвался тот, — а то упадете ненароком, да зашибетесь.
— Ах ты, паскуда, — изумился пьяный и резко ударил.
Однако там, куда он целил, Будищева уже не было и, потеряв равновесие, Хитров упал. Неловко вскочив, он снова попытался ударить своего противника, и снова промахнулся. Правда, на этот раз его кулак встретился с деревянным столбом, на которых держались солдатские нары и ефрейтор взвыл от боли.
— Да что же это такое делается, братцы, — закричал он, — солдат на своего командира руку поднял! Это же бунт!
Внимательно наблюдавшим за происходящим унтерам не слишком понравилось то, что они увидели. В принципе, они хоть сейчас были готовы вступиться за Хитрова, и стереть в порошок обнаглевшего солдата, но обладавший беспрекословным авторитетом Галеев вновь удержал их.
— Чего-то я не видал, чтобы он руки поднимал, — насмешливо проронил он, — выпил ты, Васька, лишнего, вот и брякнулся на ровном месте.
Воспользовавшись, что все внимание отвлечено на говорящего старшего унтер-офицера, Дмитрий вдруг шагнул к ефрейтору и, ткнув его кулаком под ложечку, тут же подхватил обмякшее тело и сделал вид, будто помогает идти.
— Ну, чего вы, — приговаривал он, поддерживая готового упасть Хитрова, — ну, выпили чуток лишнего, ну, с кем не бывает. Давайте я вас, господин ефрейтор, до койки доведу, все и ладно будет.
— Тащи его сюда, — распорядился Галеев, — да положи тут, даст бог, проспится.
— Слушаю, — отозвался Будищев и свалил свою ношу на скамью в каморке.
— Выпьешь с нами? — прищурившись, спросил унтер.
— Если нальете, так чего не выпить?
Набулькав полную чарку командир взвода протянул ее Дмитрию, тот, не чинясь, взялся за нее, но остановился.
— Чего не пьешь?
— Так не привык я в одиночку.
— Вот это по-нашему, — одобрительно хмыкнул Северьян и велел остальным, — чего столбенеете, наливайте!
Дождавшись, когда у всех будут чарки в руках, он снова пристально посмотрел на Будищева и спросил:
— За что пить будем?
— За лося, — не задумываясь, отвечал Дмитрий.
— Это как?
— Ну, чтобы моглося, пилося и еще много чегося, — пояснил солдат под всеобщий смех и опрокинул в себя чарку.
— Эх, паразит, — отозвался, покачав головой, унтер, когда все выпили, — ладно, ступай, покуда.