Обеспокоенная графиня приехала еще до заката. Перекинулась парой фраз с родителями невестки и поспешила к ней. При этом на ее лице отражалось искреннее беспокойство.
– Здравствуй, девочка, – входя в спальню, заботливым тоном поздоровалась женщина.
– Здравствуйте, тетушка, – с виноватым видом приветствовала ее больная.
– Ты как?
– Да вот, – растерянно и горестно развела руками Катя.
– Ну, ничего-ничего, все еще будет. Ты молодая, крепкая. Не переживай. Были бы кости, а мясо нарастет. Родишь еще, куда же ты денешься.
– Ну, вы тут побеседуйте, а я пойду насчет чая распоряжусь, – спохватилась мать, пришедшая вместе с графиней.
Сообразила, что благодетельница зятя желает переговорить с невесткой. Но едва за ней закрылась дверь, как глаза Аничковой превратились в две щелки, мечущие молнии, а губы искривились в презрительной ухмылке. От этой метаморфозы Катя подалась под одеялом назад, приподнимаясь на подушке и опираясь о гнутую железную спинку кровати, словно загнанный зверек.
– Ну и что ты мне скажешь, милочка? Только давай без сказочек. Я знаю обо всех твоих невинных шалостях. Даже о том, что ты спала с Бабичевым, едва не лишившим тебя мужа. Это был Ли?
– Да, – понурившись, едва слышно выдохнула побледневшая молодая женщина.
– А ты не знаешь о существовании целого ряда вещиц, способных предохранить от нежелательных последствий?
Вот так. Ни намека на обвинение по самому факту измены. Да и не измена это вовсе. До той поры, пока легкая шалость не приведет к беременности или к заразной болезни, все в порядке. Но как только это случается, все, грань перейдена. И тогда уж у поступка появляются совершенно иные окрас и имя.
– Знаю, – едва слышно пискнула она.
– Так как же тогда, дорогая моя, это стало возможным?
– Досадная случайность, обнаружившаяся слишком поздно.
– То есть о себе ты позаботиться не могла?
– Я… Вы намекнули на брата или сестричку для Сережи. И я… Но потом началась война, и моя поездка в Чехословакию отменилась.
– А вернуть все на круги своя ума, конечно, не хватило. Сережа – сын Клима?
– Да как вы…
– Смею! – прошипев змеей, оборвала Катю Аглая Никоновна.
– Посмотрите на детские фотографии Клима и Сережи. Одно лицо.
– Я посмотрю, не сомневайся, девочка. Я очень внимательно посмотрю. Не тебе играть со мной. Заруби себе это на носу. И помни, ты у меня под постоянным присмотром. И еще учти. Однажды ты уже попыталась меня обмануть. Если подобное повторится, ты лишишься всего.
– Сережу я вам не отдам, – вдруг осмелев, буркнула Катя.
– Мне? Разумеется, не отдашь. Никто не станет отбирать ребенка у матери ребенка и передавать постороннему человеку. В России благо есть законы. Но коли станет выбор между гулящей матерью и добропорядочным отцом, можешь не сомневаться, в чью пользу будет принято решение.