– Vy davno iz Peterburga? – Теа смотрела доброжелательно, но скорее равнодушно, чем с интересом. Тем неожиданнее было то, что она заговорила по-русски.
– Велес великий!.. – удивленно воскликнул посол. – Вы русская?
Дальше они уже говорили на языке, которого Август не знал, он лишь надеялся, что Теа ничего лишнего не скажет. Впрочем, он знал, что женщина не дура, и вскоре заметил, что «умная девочка» говорит исключительно короткими фразами или вообще обходится односложными ответами, если и вовсе не междометиями.
– Увы, граф, – перешла Теа на французский через пару минут, – как ни приятно поболтать с «почти соотечественником», Август по-русски не понимает, так что давайте перейдем на лингва франка[32].
– Кажется, вы давно не говорили по-русски? – Граф был явно заинтригован, хотя и не понимал пока, что именно здесь происходит.
– О да! – улыбнулась Теа. – Лет двести, я думаю… Плюс-минус.
– Что, простите?.. – Посол, как и Август, не понял очередной странной идиомы, но если один к этому уже привык, то другой столкнулся с таким впервые.
– Граф, как вы думаете: сколько мне лет?
– Восемнадцать?
– Вы куртуазны, – снова улыбнулась Теа. – Но правда, граф, в том, что выгляжу я на двадцать, а на самом деле…
– Теа, прошу вас! – вступил в разговор Август.
Время играть ва-банк еще не пришло, поэтому с шокирующими откровениями имело смысл повременить, тем более что ее портрета посол не видел. Вернее, видел, но давно и в других обстоятельствах – и с живой женщиной, с которой сейчас разговаривал, не соотнес.
– Да, Август, – кивнула Теа. – Извините, увлеклась. Рада знакомству, граф!
– Извините за настойчивость, но всего один вопрос, графиня! – Август видел: сейчас Новосильцева пробрало до печенок. Он что-то такое почувствовал, но никак не мог понять, что именно. Интуиция, а не знание, вот что это было.
– Спрашивайте! – Голос ровный, лицо спокойно.
– Вы ведь не русская, я прав?
– Правы, – полуулыбка, туманный взгляд. – Может быть. Если честно, граф, не помню, но, если вы настаиваете, я могу попытаться вспомнить…
– Прошу прощения за настойчивость! – отступил Новосильцев. Решил не дожимать: то ли из вежливости, то ли из страха.
– Не стоит, – повела веером женщина. – Пустяки!
«Хорошо у нее получается, – отметил Август, – естественно. Играет, как дышит».
Это было неожиданно. Во всяком случае, еще совсем недавно он от нее такого не ожидал. Хорошая. Умная. Но не Теа. Однако посещение виллы Дориа многое изменило. И за последние две недели гостья переменилась.
«Изменилась до неузнаваемости?»
Да, пожалуй, верно: до неузнаваемости. И дело, разумеется, не во внешности. Внешность та же, а вот человек – другой. Другая женщина. Такая, что временами начинаешь сомневаться: та ли это женщина, что еще недавно не умела говорить по-французски, или это уже настоящая графиня Консуэнская?