Проходили дни. Миновал месяц. Управделами никак не мог приладиться к новому начальнику. Новый начальник в глазах Мильмильзаде как бы превратился в неприступную крепость, войти в которую можно было, только проложив подземный ход.
Наконец… В счастливый день, во время обеденного перерыва, нос управделами пощекотал приятный запах… из кабинета начальника. Мильмильзаде схватил папку с бумагами и ринулся к начальнику.
— Срочный документ, — произнес он, едва переступив порог. — А, вы кушаете? На доброе здоровье. Если бы знал, я бы не беспокоил вас. Ладно, зайду потом… — Он, как бы собираясь уходить, протянул руку к двери.
Гылыглы, соблюдая приличие, предложил ему:
— Пожалуйста, угощайтесь.
Мильмильзаде давно ждал этого момента. Он ринулся к столу, придвинул стул и сел рядом с начальником.
— Раз приглашаете, надо покушать.
Он ловко оторвал кусок омлета, положил его на хлеб, посолил и стал набивать рот так торопливо, словно боялся, что его могут прогнать.
— Пех, пех, пех, как вкусно! Надо мне прийти к вам домой и вдоволь вкусить омлет, приготовленный моей сестрицей — вашей супругой.
Гылыглы вынул платок, вытер себе губы и пробурчал:
— Жена в больнице. К сожалению, она долго пробудет там. Омлет приготовила теща.
Мильмильзаде затараторил:
— Пусть аллах пошлет вашей жене полное исцеление. С его помощью она скоро поправится и вернется домой. И тогда мы попробуем приготовленное ею кушанье.
Гылыглы в это время думал:
«Дурак, сын дурака. Как будто он не может есть несчастный омлет у себя дома. Как будто мой дом ресторан».
На этом разговор не окончился. Через несколько дней он продолжался в этом же кабинете на… совещании. Гылыглы критиковал работу Мильмильзаде.
— Все это похоже, что вы, товарищ управляющий делами, хотите подвести меня.
Мильмильзаде вскочил с места. С деланным волнением, приложив руку к сердцу, застонал:
— Что вы говорите, товарищ Гылыглы? Разве я способен на такое? Это невозможно. Ведь мы с вами вместе вкушали хлеб-соль.
Наконец управделами произнес те слова, которые он долго вынашивал. Причем произнес их в присутствии всех заведующих отделами. Таким образом, он поставил точку на том, к чему стремился. Присутствующие на совещании исподтишка, глядя друг на друга, улыбались в усы.
— Все-таки достиг своего. Все же сумел влезть в душу.
Когда кончилось совещание, выходившие из кабинета начальника стали поздравлять Мильмильзаде.
— Ничего не поделаешь, — словно нехотя отвечал он. — Начальник не может без меня сидеть за столом. Позавчера пригласил меня в свой кабинет, говоря, что жена прислала ему вкусное блюдо. У него без меня и кусок в горло не лезет. Мы с ним как братья…