— Хорошо, — сказал директор, — я зачислю его вахтером.
На другой день мой сын принес домой какой-то сверток. Я развернул его. И увидел отличный костюм для мальчика.
— Кто тебе его дал?
— Отец Алимамеда.
— Ты знаешь, где он живет? Немедленно иди к нему, и пусть он придет к нам.
Он явился вместе со своим сыном — Алимамедом, худым, плохо одетым мальчиком.
— Что это такое? — резко спросил я, не сдерживая себя.
— Подарок для твоего сына.
— Подарок?!
Я невольно еще раз посмотрел на Алимамеда, который несомненно нуждался в приличном костюме.
— А в связи с чем подарок?
— Ты же потрудился, устроил меня на работу.
— Во-первых, я не утруждал себя. Во-вторых, если бы я даже приложил какие-то усилия, то и в этом случае не за что благодарить меня таким образом. В-третьих, мой сын ни в чем не нуждается. Забирай костюм и пусть его носит твой сын. И больше так не поступай. Возьми этот костюм, Алимамед, и носи его на здоровье.
Я еще что-то сказал отцу Алимамеда об этике и морали, о правилах поведения в подобных случаях и выпроводил его вместе с «подарком».
Через два дня мне позвонил директор завода. В голосе его чувствовалось раздражение, даже гнев.
— Слушай, кого ты мне рекомендовал вахтером? Ты его хорошо знаешь?
Что я мог сказать? Правду? Как бы не так. Показать себя этаким благодетелем, либералом? Конечно, я ответил:
— Я тебе сказал: он мой школьный товарищ.
— Очень приятно слышать. Так вот, твой школьный товарищ хотел дать мне взятку.
Я тут же вспомнил о костюме для моего сына.
Неужели, подумал я, он отнес этот костюм директору завода?
Как можно веселей я переспросил:
— Взятку? Ха-ха-ха. Ты хочешь сказать — подарок?
— Деньги ты называешь подарком?
— Какие деньги?
— Он явился ко мне и вручил мне конверт. Вам, говорит, письмо. Вскрываю конверт — там деньги. «За что, — спрашиваю, — вы мне даете взятку?» — «Это не взятка, — отвечает, — а благодарность за то, что вы приняли на работу». Проявив малодушие, я все же зачислил его вахтером. Я ему сказал — идите, работайте. И больше так не поступайте. Но отдел кадров навел о нем справки и не оформил его на работу. Да, да… отдел кадров. Оказывается, твой подшефный матерый спекулянт. Завод ему нужен был как ширма. И для этого ему понадобился ты.
Я готов был обидеться, как это так, меня причислять к покровителям нечестных людей.
— Послушай, как ты можешь так говорить обо мне? Кто тебе дал право?
— Ты сердишься? Да? Тогда скажи мне, пожалуйста, как его зовут — имя и фамилию? И чем он занимался последнее время? Ну?
Что я мог ответить, я знал одно — он отец Алимамеда. Я не помнил ни его имени, ни его фамилии. Ведь прошло двадцать лет. Я никогда с ним не дружил, собственно говоря, он и не был моим школьным товарищем.