Общительные малые, любители посмеяться и выпить. Только лучше их не сердить, в таверне они дерутся, как лучшие мужики. Эти были другими. Под панцирем льда их доспехи были не менее тяжёлыми, чем у их бывших противников, но уже сильно заржавели. Гномы гордились своими навыками в металлообработки. Ни один гном, с которым я когда-либо встречался, не оденет ржавые доспехи.
В то время как подо льдом цвет кожи солдат казался восковым, у гномов он был серым. Броня была сильно повреждена, едва ли ещё пригодна для использования, видимо, один удар топора полностью открыл эти доспехи.
Этот удар был таким сильным, что рассёк всё: ржавую кольчугу, а также сгнивший кожаный дублет. Но на серой коже подо льдом была видна рана и белое ребро, но никакой замёрзшей крови. Их кожа казалась мне старой, грязной, как будто выделанной.
Бороды гномов были неопрятными, кожа каменисто-серой, глаза без ириса. На лбу каждого раскалённым железом была выжжена руна. Мне казалось, будто руны слабо светятся. Каждый из гномов оскалил зубы, показывая длинные резцы в серых дёснах.
По доспехам можно было легко распознать, какие удары были получены в этой последней битве; там, подо льдом, блестела рассечённая или изогнута сталь, в то время, как в других местах она была ржавой. Их связывали тяжёлые железные цепи, как будто смертельных ран было недостаточно, чтобы удержать их на месте.
Чтобы разглядеть одного из них повнимательнее, я опустился на колени. Теперь я встал и отступил на один, возможно два шага назад.
— Вы Маэстра, — выдавил я. — Вам лучше знать, что означают эти руны.
Но у меня было ужасное подозрение.
Она медленно кивнула, в свете масляной лампы ее светлая кожа имела сходство с восковой кожей человеческих мертвецов.
— Я не могу быть уверенной, я ещё никогда не видела таких рун, но я слышала о них и наткнулась на похожую в тексте, который хранился под замком. Эти бедные создания были избраны в качестве вечных стражей.
— Нежить, — сказал я, сглатывая.
— Да. Скорее всего, они охраняют могилу короля. Больше никто так не важен, чтобы проводить подобный отвратительный ритуал, — она подняла на меня глаза, и вновь было сложно интерпретировать её взгляд, однако мне показалась, что я обнаружил в них глубокую печаль. — В ритуале, о котором я читала, было необходимо, чтобы стражи, во время церемонии, совершили самоубийство… Эти гномы вызвались добровольно, чтобы защищать своего короля всю вечность.
— Святые боги, — я говорил тихо. — Они…?
— Думаю, да, — Лия посмотрела на гномов и цепи. — Если бы не холод… да, я думаю, они ещё…, - казалось она подбирает слово, — активны.