Сначала я думала, что если бы результаты пришли — Роланд сразу бы сказал мне об этом, но к пятнице моя уверенность начала таять, так как к этому времени результаты уже три дня как должны были быть. В итоге я решила поговорить об этом со своим нанимателем и для этого направилась к нему в кабинет. По дороге я наткнулась на Джонатана, поливающего декоративный розовый куст в глиняном горшке.
— Какая прелесть, — заметила я, улыбнувшись, подойдя к швейцару впритык.
— По-видимому, мистер Роланд с энтузиазмом воспринял Вашу идею озеленить поместье изнутри.
— Оу, Джонатан, мы ведь знаем, что это Ваша идея.
— Да, но мистер Олдридж не реагировал на это предложение, пока его не озвучили Вы. С Вашим приходом поместье словно ожило, как и его хозяин.
— Что Вы имеете в виду?
— Весь прошедший год я провел в этом доме, присматривая за пустотой комнат. Мистер Роланд приезжал пару раз, но всякий раз он был мрачнее тучи. Всего за год особняк с его прекрасными палисадниками пришел в запустение, больно было смотреть… Когда же мистер Роланд вернулся три недели назад, он выказал желание привести в порядок только основные комнаты. С Вашим же приходом он вычистил всё поместье, снова нанял штат, и бедняга Якоб снова получил возможность зарабатывать любимым делом. Не поверите, но я впервые после смерти Мартина увидел, как Роланд улыбается. Это произошло тогда, когда Вы привели сюда Софи и, заявили, будто она его дочь.
— Считаете, что это не так? — внимательно слушая Джонатана и кусая нижнюю губу, поинтересовалась его мнением я.
— Более чем уверен, мисс.
— Почему же?
— Для того чтобы убедиться в том, что девочка не является дочкой мистера Олдриджа, достаточно посмотреть портреты десяти поколений Олдриджей, которые размещены в библиотеке на втором этаже.
— И что же в них такого?
— Все потомки Олдриджей чистые брюнеты, мисс.
— А вдруг девочка похожа на свою мать?
— Позвольте отметить, что мать Альберта Олдриджа и мать мистера Роланда также были блондинками, однако их сыновья чистые брюнеты. Логично предположить, что дочь мистера Олдриджа не может носить столь белокурые локоны.
В ответ Джонатану я лишь пожала плечами и, сдвинув брови, продолжила свой путь в сторону кабинета Роланда. Если честно, за прошедшие две недели я так сильно привязалась к нежной, тихой, замкнутой, осторожной и чуткой Софи, что теперь мне откровенно хотелось, чтобы она оказалась биологической дочерью Роланда — тогда бы ее не ждал ужас в виде интерната. За прошедшее время она еще ни разу не пожаловалась хотя бы на малейшее неудобство и даже не заплакала, когда разбила локоть, упав на дорожке в палисаднике. Казалось, будто эта девочка переживала и худшие неприятности в своей только начинающейся жизни. Через месяц ей должно было исполниться три года и мне совсем не хотелось, чтобы она встречала свой день рождения в стенах какого-нибудь приюта.