Я прилагаю массу усилий, но такое впечатление, что на голову мне надели пакет.
Перед глазами начинает темнеть, и я понимаю, что падаю.
Я снова погружаюсь во мрак, в котором застрял после того, как упал в водопад.
И понимаю, что мне не хватало этой тьмы. Вокруг тихо и нет необходимости волноваться ни о чем. Мне кажется, что на этот раз я был бы счастлив навсегда остаться здесь.
В чувство меня приводит какой-то громкий звук. Бешено гудит автомобиль. Я открываю глаза и приподнимаю голову. Вскрикнув, быстро откатываюсь на обочину, и в метре от моей головы проносятся шины автомобиля.
Водитель не то, что не останавливается, он даже скорость не сбрасывает. Сколько я пролежал на дороге? Тревожный звоночек.
В памяти всплывает, как со мной поступил мистер Гайз и я чувствую себя униженным.
Этот мерзкий пьяница. Я начинаю представлять себе, как, прихватив пистолет, возвращаюсь к нему. Как прижимаю дуло к его подбородку, а затем валю его на землю.
Он заслужил это.
Я медленно бреду в сторону дома. Но уже спустя минуту снова раздается гудок, на сей раз за спиной. Я испуганно подпрыгиваю и подумываю нырнуть в кусты, чтобы сойти с дороги.
Небольшая спортивная малолитражка серебристого цвета, подняв облако пыли, тормозит возле меня. Тонированное стекло опускается и в проеме появляется улыбающееся лицо Айви. Она перегнулась через пассажирское сиденье так, что мне видно гораздо больше, чем открывает ее и без того смелое декольте.
— Что, напугала я тебя? — смеясь, спрашивает она.
— Вообще-то это не смешно, — раздраженно говорю я. — Пару минут назад меня чуть не задавили.
— Это потому что ты полный придурок, мой друг.
— Ха-ха.
Хотя я чертовски раздражен, все равно вспоминаю, каковы на вкус эти ярко-алые губы, которые колдовали над моим лицом и шеей.
Меня поражает мысль, что это были первые настоящие поцелуи в моей жизни, поцелуи от незаинтересованных девчонок во время игры в бутылочку несколько лет тому назад не в счет, как и те доступные девчонки, чьи сиськи можно было потрогать в туалете.
Губы Айви ощущались совершенно иначе, это правда.
— Садись, малыш, — скомандовала Айви. — Подброшу тебя.
Не знаю почему, но я боюсь садиться к ней в машину. Оставаться стоять на обочине тоже вроде как глупо. Поэтому, не смотря на протестующие инстинкты, я сажусь в машину.
Машинка у Айви маленькая, но хорошая — совершенно новая, судя по тому, как поскрипывают кожаные сиденья, когда я сажусь. От ревущих из динамиков басов, джинсы припечатывает к ногам.
Судя по финтифлюшкам, свисающим с зеркала, полагаю, этой машиной пользуется только она.