Скорее всего, именно последние умозаключения и заставили меня надеть то же самое чёрное платье. А может я просто цеплялась за нечто привычное — то, что позволило бы снова почувствовать почву под ногами. На этот раз не было никаких украшений. Кроме маленьких брильянтовых гвоздиков в уши. Туфли на устойчивом каблуке и консервативный низкий пучок — и вот я снова обрела себя. Профессионализм и спокойствие.
После официальной части гости разошлись по залу. Часть из них вышла на террасу, где были накрыты столы с лёгкими закусками. Некоторые садились за столики. Кто-то пытался танцевать. Я была занята беседой со своими коллегами. Мы обсуждали последний день конференции и завтрашний отъезд. Мой взгляд рассеяно скользил по залу, когда в большой группе людей я заметила мистера Рассела. Одетый в смокинг, как и окружавшие его мужчины, он, тем не менее, разительно выделялся на их фоне. Высокий, подтянутый, безумно красивый.
Внезапно он посмотрел в мою сторону. На секунду наши взгляды пересеклись, но я немедленно отвела глаза. Совершенно невозможно, чтобы у Дэвида сложилось впечатление, будто я его высматриваю. С обратной стороны, возникло стойкое чувство, что он знал, куда смотреть. Моё выпестованное самообладание, подобно выбившимся из старательно собранного пучка локонам, дало трещину.
Спасение пришло неожиданно в лице Анжелы. Увидев, как она протискивается через толпу, я с энтузиазмом помахала ей рукой.
— Уф! — выдохнула она, оказавшись рядом. — Как же я рада, что всё закончилось! Самолёт через два часа, и я жду не дождусь, когда увижу своих мальчиков.
Ещё минут десять мы проболтали, затем расцеловались, пообещав на прощанье больше не теряться. Анжела пригласила меня на День Благодарения, и я охотно согласилась приехать в ноябре в Калифорнию.
Подруга ушла, а я с грустью смотрела ей вслед. Анжела торопилась домой, к семье. Меня же в Нью-Йорке никто не ждал. Мэгги и родители не в счёт. Не было того, кто встретит меня в аэропорту. Некого было разбудить среди ночи поцелуем: «Я вернулась».
Перед глазами встала моя пустая квартира. Впервые я поймала себя на мысли, что не хочу туда возвращаться. Для меня одной она была велика. Может, пришла пора подыскать что-нибудь более приемлемое? Не то чтобы я больше не могла её позволить — просто одному человеку в стольких стенах нет необходимости.
— Ты готова?
Раздавшийся рядом бархатный голос, вывел меня из задумчивости. Её место немедленно заняла мрачная решимость.
— Да, — твёрдо ответила я и, отвергнув протянутую руку, зашагала в сторону выхода.