Прикусив его нижнюю губу, я всосала её, не заботясь о том, что могу сделать больно. Руки, сжимающие мою талию, двинулись вверх. Дэвид попытался меня отодвинуть, но я лишь усилила свой натиск. Мне казалось, я всё держу под контролем, но затем рот заполнил солоноватый привкус крови: я его укусила. В то же мгновение в районе живота возникло давление: Дэвид возбудился. Это движение немного меня отрезвило. Тяжело дыша, я отпустила его губы, но руки до сих пор судорожно сжимали мужскую шею. Постепенно до меня начали долетать звуки окружающего мира: людские разговоры, смех, позвякивание бокалов. Они служили полутонами для того главного звука, на котором я пыталась сосредоточиться: тяжелого мужского дыхания. Это радовало. Какие бы цели Дэвид не преследовал, начав поцелуй, не он вышел победителем в этой схватке.
А ещё я не закрыла глаза. Глупость девчоночья, возведённая в ряд аксиом: «Никогда не закрывай глаза, если тебя целует не тот парень». Мэгги поделилась ею, когда мне было пятнадцать.
Я не закрыла глаза в поцелуе и теперь, тяжело дыша, таращилась на влажные, твёрдые мужские губы. Они слабо дёрнулись, а затем разомкнулись:
— Я же просил не делать глупостей.
Чётко, без ожидаемого срыва в голосе, без хрипотцы. Дыхание сбилось, но не настолько, чтобы показать уязвимость.
Ни черта я не победила!
— Ты первый начал, — выдохнула я в эти обвиняющие губы.
Дэвид схватил меня за подбородок и резким движением приподнял лицо. Мои зубы клацнули. Даже сквозь тёмные очки я ощущала ярость, которой пылали его глаза.
— Чёрта с два я это начал!
Кроме злости и обвинения в его тоне было кое-что ещё. Как будто бы горечь. Я списала это на гудящую в ушах кровь.
— Что ты здесь делаешь? — снова кинулась я в бой. — Только не говори, что захотел просто развеяться.
— А даже если и так?
Я начала закипать.
— Я обвиню тебя в сексуальном домогательстве.
— Ты же уволилась.
— Тогда в преследовании.
— Я не принимаю твоей отставки.
— И ты приехал, чтобы сообщить мне об этом? Не велика ли честь?
Внезапно он чуть ли не силой отпихнул меня и вскочил на ноги. Его массивная фигура нависла надо мной, и я испуганно пискнула, когда он резким движением сдёрнул с себя очки. Дэвид действительно был в ярости. Потемневшие серые глаза метали молнии.
— Я просил тебя не делать глупостей, — рявкнул он. — А ты сбежала, как последняя трусиха. Ты хоть можешь себе представить, скольких людей я поставил на уши, чтобы тебя разыскать? Сколько договорённостей нарушил, чтобы прилететь сюда?!
— Для чего? — закричала я. — Чтобы я отработала полагающиеся две недели? Так уволь меня за прогулы и катись к чёрту!