Спрашивается, не лучше ли отправиться в Недру и попытаться спасти всех скопом, чем маяться в Мошуке и ощущать свою бестолковость?
– Вам тоже не хочется уезжать из Эллора, – сказал он вместо ответа.
– Кому как. – Тахар выбрал склянку, пробормотал над ней очистительное заклинание – беда с этими самоучками, чего они только не навыдумывают! Оль и не слыхал про такие заклятия никогда. – Аль не любит Эллор. Говорит, там медом пахнет. Почему медом и отчего это плохо – даже не спрашивай. Элай – ему, пожалуй, все равно, хотя его родня живет в Эллоре, теперь вот даже тетка, которая его растила. А мне – вот мне да, и впрямь не хочется уезжать. Мне в Эллоре нравится.
– Ага, – со значением протянул Оль. – Места там распрекрасные, знамо дело. Эльфийки опять же. Да и не эльфийки, бывает, встречаются.
Тахар поморщился – не от досады, а так, будто гласник пнул его прямиком в наболевшее.
– Боишься, займу место твоего погибшего друга, да?
– Не того я боюсь, – насупился Оль. – Когда Кинфер погиб, это получилось, знаешь… мы ж выросли вместе, с первого школьного дня. До сих пор… ну, это будто глядишь на пергамент, в котором дырка выжжена. Хоть и прошло четыре года.
Тахар молчал. Гласник остервенело уминал ложкой несчастные ягоды.
– Ежели Умма теперь выбрала тебя – ну, значит, оно того стоит. Я-то что, я только рад, что она голову подняла наконец после всего… вначале Кинфера не стало, а потом через год еще бабка ее померла… Плохо с ней было, с Уммой. А теперь она наконец улыбается и платья красивые носит, и раз так – значит, я слова против тебя не скажу. Улыбки и платья – это правильно, это хорошо. – Оль критически оглядел ягоды, бросил ложку в таз и пинком подвинул его к Тахару. – А вот что нехорошо – то, что ты ж, зараза, с ней не будешь! У вас же троих шатания по Мирам без края и конца, да неразлей-такая-дружба. Вот что плохо, прям дальше некуда как нехорошо!
Тахар задвинул таз под столик и взялся за ступку. Долго и старательно мельчил содержимое в чаше, и Оль уже подумал, что Тахар отмолчится, но тот все-таки заговорил:
– Мы всегда так жили, с двенадцати лет, с первого путешествия в Мир. Все эти годы мы были больше там, чем здесь. И всегда – больше друг с другом, чем с прочими. Мы это выбрали, решили так, понимаешь? Мы можем уходить в Миры на много дней, и не сказать, чтобы нам так уж хотелось проходить через портал обратно.
Ему не обязательно было что-то объяснять. Оль все понял еще в тот вздох, как узнал, что Тахар сумел использовать жизненную силу умирающей Алеры. Такая связь могла возникнуть только в одном случае: когда люди друг другу – ближе некуда. Когда они – считай что один человек. Оль все понимал и просто сердился – из-за Уммы и собственной обиды – он привык считать самоучек недотепами, но теперь только и видел, что эти самые недотепы оказываются проворней, удачливей и попросту счастливей его, обученного гласного мага.