В ушах зазвенело, перед глазами все перевернулось, потом качнулось, а затем над столом показалось лицо городского гласника. С непередаваемым выражением он рассматривал лежащего на полу наместника. Со шкафа слышался шорох.
– Оль! – выдохнул Террибар. – Это ты! Я так рад тебя видеть!
Гласник засопел и пропал из виду. Наместник, потирая затылок, поднялся на ноги, поставил на место стул. Оль, против обыкновения, не сел ни на второй стул, ни на край стола, а встал напротив, тяжело опершись на столешницу обеими руками.
– Ты чего такой?
Садиться наместник не стал – не хотелось глядеть на взъерошенного гласника снизу вверх.
– Я чего? – Оль стукнул по столу. – Это ты чего? Кто Хону воспретил повиниться за поле, а?
– Ну я, – поморщился Террибар.
Мавка обошла стол и тоже уставилась на наместника неодобрительно. Со шкафа осторожно выглянул призорец.
– Ну ты, – передразнил Оль. Лицо его наливалось багровым, – и на кого теперь подумают, ты не знаешь?
– Знаю, – набычился наместник, – а ты не понимаешь, какие времена приходят? Какая зима нас ждет, а хуже того – какая весна? Какое будет у людей настроение? Как быстро они друг другу припомнят старые счеты? Понимаешь, да?
Оль молчал.
– И что я должен делать, скажи мне? – продолжал наместник, сам не замечая, как повышает голос. – Возложить на Хона вину за то, что город лишился зерна? Чтобы настроить людей против стражи? Если люди станут ненавидеть стражу – кто удержит порядок в городе, ты, что ли?!
– А что они станут ненавидеть магов из-за чужого растяпства – это тебя не тревожит, – медленно проговорил Оль.
Террибар вздохнул и сел.
– Побурлят и успокоятся. Вы ж маги, с вас спрос не такой, как с обычных людей. К тому же вот Кальен людей лечить принялся, и, если он себя покажет хорошим лекарем, так ему почти что угодно простят.
– Ага, – в тон Террибару подхватил Оль, – почти что угодно, помимо разве лишь голодной смерти. А мне чего за что простят, не знаешь?
– Стража сумеет защитить магов, – медленно и раздельно проговорил наместник, – а маги стражей не защитят.
Оль фыркнул.
– Ну что я должен был сделать? – повторил наместник. – Жизнь целого города на волоске висит, а ты хочешь, чтобы я плюнул на это и покрывал ваши с Кальеном выходки?
– Наши выходки? – Оль тоже повысил голос. – Ты позволил Хону творить что пожелает, он разозлил призорцев, а ты теперь не будешь покрывать наши с Кальеном выходки? Да если б Хон не полез – поле было бы целым! Да если б не мы с Кальеном – те мужики бы сгорели ко бдыщевой матери…
Щеки Террибара залила краска, но взгляд он не отвел.