Саша постоял еще немного, представляя себе одинокую спальню, в которую придется возвращаться и снова мучиться вопросами без ответов. Ничего не поделаешь, утро вечера мудренее. Он вздохнул и еще раз нажал кнопку звонка. Никакого ответа. Уже уходя, Саша машинально уперся в дверь рукой — и она открылась.
В прихожей было темно, только из ближайшей комнаты пробивался свет, и оттуда же несло чем-то пригорелым, вроде печеных баклажанов. Саша неуверенно шагнул вперед, но потом решил, что если у человека не заперта входная дверь, то это в любом случае непорядок. К тому же в квартире было тихо, значит, профессор один, максимум с кем-то вдвоем, и можно не бояться встретить здесь агрессивно настроенную компанию.
На цыпочках Саша подошел к комнате и заглянул внутрь. Профессор действительно был один. Он сидел в кресле, крепко привязанный к нему какими-то странными разноцветными веревками. Чем-то пестрым, блестящим был завязан и его рот. Горелый запах и беловатый дым шел от письменного стола, на который была накинута гардина с окна. Эта гардина и дымилась. Саша сделал еще шаг и увидел, что на ней стоит потемневший, весь в разводах, раскаленный утюг.
Он сначала нашел розетку и выдернул шнур, потом огляделся, подобрал с пола полотенце, взял утюг, отнес его на кухню и поставил на плиту. Схватил какой-то ковшик, плеснул туда воды, вернулся в комнату и залил гардину, которая, к счастью, только начинала тлеть. Лишь потом он развязал профессора. При ближайшем рассмотрении оказалось, что веревками и кляпом служили галстуки, шесть или семь дорогих галстуков разных цветов.
— Спасибо, — прошептал сосед опухшими губами. — Простите… — И на полусогнутых ногах проковылял в туалет.
Оставшись один, Саша оглядел комнату, в которой творился некоторый беспорядок, но, в общем, все было цело. Из полуоткрытой дверцы старомодного гардероба вывалились какие-то предметы туалета, видимо, задетые злоумышленниками, когда они доставали галстуки. Что за странная идея — человека галстуками вязать?
— Они взяли только мои записи, — сказал профессор за его спиной. — Кретины. Там все равно никто ничего не поймет, а я напишу заново. Спасибо вам, Саша.
Саша растерянно кивнул. Он сообразил, что не помнит имя профессора, который сегодня представился ему в больнице, но Саше было не до того. Сосед, видимо, это понял и протянул ему руку:
— Мурат Гусейнович Кабиров. С вашей женой мы давно уже знакомы. Как у нее дела?
— Все то же, — ответил Саша.
— Не переживайте, обойдется. Хотите, позвоним сейчас Саидову? У меня есть его домашний телефон.