В те времена в Офисе астронавтов царило оживление, особенно когда к существующему штату добавился наш большой класс. Еще были в строю некоторые очень опытные астронавты, и служить вместе с ними было честью. Джон Янг, астронавт эпохи «Джемини», участник отборочной комиссии, которую я проходил, всегда был в астронавтском спортивном зале, смущая остальных одним своим появлением. Другая легенда космических полетов, Джон Гленн, получил назначение в экипаж шаттла вскоре после того, как я стал астронавтом. Однажды я взял на работу четырехлетнюю Саманту, потому что Лесли нужно было к стоматологу, и, показывая ей все вокруг, увидел Гленна, сосредоточенно работающего в своем кабинете. Я представился ему вместе с Самантой.
Он поднял взгляд и сказал:
– Привет, юная леди. Чем ты сегодня занята?
– Буду обедать с папой.
– А какую еду ты любишь больше всего?
– Макароны с сыром.
Сенатор Гленн всмотрелся в нее, приятно удивленный, и поднял бумаги, над которыми трудился.
– Погляди-ка, я как раз выбираю, что буду есть в космосе, и только что написал: «макароны с сыром». Это и моя любимая еда!
В другой раз, когда я брал Саманту на вечеринку, то подговорил ее расспросить Джона Янга, как он ходил по Луне. Саманта подошла к нему и сказала:
– Папа говорит, вы гуляли по Луне.
Джон ответил:
– Я негулялпо Луне. Яработална Луне!
Больше года спустя мы смотрели документальный фильм об «Аполлоне» и я указал Саманте на Джона Янга.
– Ты видела его, помнишь? Он гулял по Луне.
Саманта в ту же секунду возразила:
– Нет, папочка, не гулял, аработална Луне.
Джон Гленн совершил последний полет в октябре 1998-го, после чего я «унаследовал» его место на парковке и пользовался им следующие 18 лет.
Лесли и Саманта легко привыкли к жизни в Хьюстоне. Жена всегда легко заводила друзей и быстро влилась в дамский кружок нашего района. Часто, приходя с работы, я заставал в кухне пять-шесть женщин, попивающих вино под сыр, болтающих и смеющихся. Она возглавила группу жен астронавтов, отвечавшую за организацию мероприятий, прежде всего традиционных праздников в честь супругов – участников следующего полета. Группа также помогала решать проблемы с питанием, поиском няни для детей и прочим всем членам нашего сообщества, кто в этом нуждался, скажем, в связи со смертью в семье или рождением ребенка. Лесли очень подходила эта роль.
Частью программы подготовки кандидатов в астронавты было пилотирование учебного шаттла (STA, Shuttle Training Aircraft) – реактивного самолета класса Gulfstream, переделанного таким образом, чтобы как можно более точно воспроизводить профиль захода на посадку и пилотажные характеристики космического челнока в фазе посадки. Бортовые компьютеры моделировали аэродинамическое сопротивление, которое мы будем испытывать в более тяжелом и неповоротливом орбитальном корабле, переводя двигатели в режим реверсирования тяги во время полета. Левостороннее расположение кабины и системы управления также призваны были дать опыт приземления на шаттле. Обычно STA вылетал из Эль-Пасо в Техасе, и нужно было лететь туда на Т-38 чуть больше часа, садиться в учебный шаттл и лететь еще 30 минут до испытательной базы «Уайт-Сэндс» в Нью-Мехико. Я совершил на этом летательном аппарате много тренировочных заходов на посадку в чаше высохшего озера, прерывая упражнение незадолго до касания взлетно-посадочной полосы. Сначала мы летали на STA раз в несколько недель, обучаясь сажать шаттл, со временем перешли на один раз в два месяца, потом – в три, чтобы поддерживать профессиональный уровень в ожидании назначения в настоящий космический полет.