Седьмой, предпоследний, день полета был знаменателен тем, что экипаж шаттла в первый (и, как оказалось, в последний) раз встречал Рождество на орбите. Мы активировали «Хаббл», выслушали поздравления Земли, и Курт решил обратиться к Центру управления полетами с праздничной речью. Он вынул из кармана лист бумаги, откашлялся и заговорил в микрофон официальнейшим тоном:
Всем известный рассказ о Рождестве напоминает нам, что не одно тысячелетие люди разных вероисповеданий и культур смотрели в небеса и вглядывались в звезды и планеты в поиске лучшего понимания жизни и мудрости… Мы надеемся и верим, что уроки, которые Вселенная может нам преподать, отвечают стремлению, которое, как мы знаем, всегда живет в сердце человека, – стремление к миру на Земле, к доброй воле всего человечества. Стоя на пороге нового тысячелетия, мы посылаем вам всем свои поздравления.
В исполнении любого другого – скажем, Билли Боба – эта речь вышла бы сердечной и трогательной, но Курт не отличался эмоциональностью. Мы украдкой переглядывались, пока он говорил. Впрочем, речь Курта была замечательна хотя бы тем, что ему удалось избежать любого намека на религиозность. Возможно, он вспомнил, как члены экипажа «Аполлона-8» по очереди читали «Бытие» на орбите Луны в канун Рождества 1968 г. Это был прекрасный момент для многих людей, как христиан, так и нехристиан, но группа атеистов засудила НАСА за нарушение закона об отделении церкви от государства. Ничто сказанное Куртом не дало бы фанатичным сторонникам Первой поправки повода для обиды.
И в кабине, и на Земле повисла долгая мучительная пауза. Обычно главный оператор связи с экипажем благодарит командира за прекрасную речь и подтверждает, что дух гуманизма пронизывает программу «Спейс-шаттл», ну или что-нибудь в этом роде. Мы же слышали только шум помех. Через мгновение оператор Стив Робинсон опомнился и сказал просто: «Вас понял, ПЛТ переходит к операции по уплотнению отходов».
Это означало, что ПЛТ (пилот, то есть я) согласно расписанию работ отправляется уплотнять содержимое туалета – проще говоря, прессовать дерьмо.
Позже вечером все собрались на ужин на средней палубе. Билли Боб продемонстрировал особые французские лакомства, которые захватил в полет: мясо перепелки в соусе из красного вина, фуа-гра, крохотные шоколадки, начиненные ликером. Никто не захотел их попробовать, кроме меня. Мы с Билли Бобом разогрели угощение и перебрались с ними на полетную палубу. Потушили свет, включили Моцарта и, любуясь проплывающей под нами прекрасной Землей, поедали потрясающие блюда и рассуждали, как нам повезло – мы празднуем Рождество на орбите впервые в истории полетов на шаттлах.