На четвертый год обучения я был назначен командиром батальона корпуса вневойсковой подготовки офицеров резерва. В то время я проходил самый трудный курс, посвященный главным образом электротехнике. Теперь я умел учиться и получал от учебы удовлетворение и даже удовольствие. Я изучал проектирование электрических цепей, схемотехнический анализ и другие сложные области инженерной науки. Я бы охотно изменил профилирующий предмет на физику, если бы в мореходке была такая возможность, и иногда размышлял, что, если бы мне суждено было стать преподавателем колледжа, я обучал бы первокурсников физике или математическому анализу. От этих базовых предметов зависит судьба студентов, и мне кажется, получаешь огромное удовлетворение, прокладывая молодежи дорогу к освоению дисциплин, которые я постигал самостоятельно.
Я по-прежнему ставил перед собой цель стать военным летчиком, а именно пилотом самолета авианосного базирования. В колледже я делал все возможное, чтобы к ней приблизиться, в том числе заботился о зрении. Многие мои друзья, надеявшиеся стать пилотами, обсуждали способы сохранения стопроцентного зрения, и мы слегка зациклились на этом. Каждый будущий пилот знаком с бедолагой, всю жизнь мечтавшим о военной авиации и признанным негодным из-за легчайшей близорукости. Я старался не перенапрягать глаза и читал только при хорошем освещении. Хотя сейчас я понимаю, что на самом деле мне просто повезло и, если зрению суждено было начать портиться, никакие ухищрения бы не помогли.
В начале четвертого курса я прошел стандартизованный «Авиационный квалификационный тест / испытания для оценки пригодности к летной службе». Первая часть напоминала тест на IQ, а вторая включала интуитивно решаемые головоломки-пазлы и раздел на логику зрительного восприятия: виды горизонта из кабины, к которым нужно подобрать соответствующие изображения ориентации самолета.
Я сознавал значение этого теста для своего будущего и самоотверженно к нему готовился. Учебных пособий не было, и я сделал собственное, рисуя самолеты и виды из кабины. С экзамена я ушел с ощущением, что сделал все, что мог. Мне предстояло несколько недель ждать результатов и еще несколько месяцев – информацию о том, к какому роду войск в ВМС я буду прикомандирован. Даже хороший результат теста не гарантировал, что меня отберут в авиацию, тем более что я буду летать на реактивных самолетах.
Однажды холодным январским днем мы с соседом по комнате Джорджем Лэнгом сидели у себя после ланча и смотрели «Звездный путь» по крохотному цветному телевизору, стоявшему рядом с аквариумом. Показ сериала бы прерван экстренным выпуском новостей: космический челнок «Челленджер» взорвался через 73 секунды после старта. Мы снова и снова видели, как шаттл на экране разносит в пыль сразу после команды из центра управления «Увеличивайте мощность». (Тогда я не представлял, что значит эта фраза; намного позже научился сам на нее отвечать, подтверждая, что на шаттле слышат Землю.) Пройдет несколько недель, прежде чем будет выдвинута версия, что из-за необычайно холодной погоды во Флориде было повреждено резиновое уплотнительное кольцо в одном из твердотопливных ускорителей.