Генерал сел на место, и за столом воцарилась гробовая тишина. Где-то с полминуты все молчали, и наконец голос подал Сан Саныч:
– Кхм-кхм, – наш снабженец посмотрел на меня и, дождавшись кивка, высказался: – Не верю, что ничего нельзя сделать и договориться. Если дать понять земным правительствам, что Врата будут подорваны, они могут отступить.
– Им дали это понять, – ответил ему Лютерс, – но они готовы рискнуть. Запасы тинирина для себя и близких им людей, сделали все, кто только мог себе это позволить. Они уверены, что мы не рискнем произвести подрыв, и перво-наперво погонят к Вратам не войска, а огромные толпы народа. К земным переходам уже стягиваются большие массы всяких юных энтузиастов.
– Как в прошлый раз? – Сан Саныч имел в виду инцидент возле Уральских Врат.
– Прошлая провокация была необдуманной самодеятельностью Мешкова. Сейчас все будет гораздо серьезней, с привлечением элитных частей спецназа, армии, тяжелой техники и авиации. Во время прошлой акции среди митингующих провокаторов основу составляли всяческие ублюдки, и наши воины были готовы крошить их в капусту, причем без всяких лишних вопросов и раздумий. Теперь же впереди пойдут безоружные подростки лет по пятнадцать-четырнадцать, и как объяснить нашим парням, что это враг? Безоружная толпа ломанется вперед, сквозь кордоны и блокпосты, а те заграждения, которые мы сейчас отстраиваем, помогут нам не сильно. Следом за ними пойдет спецназ – все самые лучшие солдаты, какие только есть в России и США. Рвать Врата в этом случае значит подписать смертный приговор нескольким десяткам тысяч людей, которых оболванили или которые выполняют приказ. Поэтому наши рекомендации – превентивный подрыв.
Сан Саныч оглянулся на меня, в поисках поддержки, но я постарался сохранить отстраненное выражение лица, и снабженец посмотрел на главу ОИБ Степанова. Оба обменялись одним им понятными взглядами, и тыловик спросил:
– Мы можем их купить или развернуть мощную информационную кампанию?!
– Не в этом случае, Сан Саныч, только не в этом. Они чувствуют для себя угрозу в лице нашего отряда и готовы объединиться, чтоб только нас свалить. Даже если это у них не получится, все равно политиканы останутся в выигрыше, сохранив за собой контроль над странами. Власть – это наркотик, может быть даже посильней всех, которые нам только известны. – Голос Лютерса был глух и напряжен. Насколько я знал, его семья не захотела перебираться к нам, а всей правды о положении дел в родном мире он им не рассказывал. Нелегкое положение у полковника и незавидное.