– Что? Как это понимать?
– Вот это поворот! – хлопнул в ладоши Светилин. – Какая драма!
– А позже вы говорите Льву Борисовичу, что собирались покончить жизнь самоубийством – отравиться стрихнином!
– Анечка, неужели правда? – охнула подошедшая Марфа и всплеснула руками, едва не выронив стакан с водой. – Попей водички.
– Марфа, позже, – не оборачиваясь к ней лицом, огрызнулся граф.
– Да её же трусит. Возьми, милая.
– Марфа, отстань от неё! Вы, Анна, пытаетесь обмануть меня! Вы не собирались покончить с жизнью. Вы купили этот яд у продажного провизора Шарина, чтобы отравить ненавистного вам Барсукова! Чтобы убрать главное препятствие вашей любви! К счастливой жизни! Теперь же Павел обрёл кучу денег, и вы предвкушаете жизнь в богатстве и неге!
– Нет! Зачем вы так? – вскрикнула Аня и зарыдала с новой силой.
Лев Борисович уже не понимал ничего. Результаты вскрытия известны граф – Барсуков умер от отравления цианидом. Ему также известно, что Павел, а не Аня, купил месяц назад злосчастный стрихнин. И вовсе не у Шарина.
– Вы подлец! – резко заявил Павел Михайлович. Его глаза и глаза графа наконец-то встретились. – Вы – бессердечный негодяй! Немедленно извинитесь перед ней!
– Ох, с какой это стати? Или вы скажете, что я неправ?
– Неправы! Это я купил стрихнин. Я! Дед издевался над нами. Он хотел отослать её подальше, а меня в Петербург. Он кричал, угрожал избить её. Я был готов отравить его…
– Что ты говоришь, сынок? – вскричала Екатерина Марковна. – Не слушайте его.
Граф вытянул руку в сторону, призывая к молчанию.
– Я бы отравил его уже давно, но она отговорила меня. Я нечаянно проболтался про яд, и она взяла с меня слово, что я не сделаю этого, и потребовала отдать стрихнин ей. Она ни в чём не виновата.
– Вот видите, Аннушка, что вышло из-за вашего обмана. Этой истерики можно было избежать, если бы вы во всём сознались раньше. Простите меня, моя дорогая, но иначе вы никак не хотели говорить правду, – граф встал перед служанкой на колени и, коснувшись её подбородка, заставил посмотреть ему в глаза. – Вот, выпейте водички и успокойтесь. Если нам доведётся встретиться снова, прошу, не обманывайте меня опять. Я не ожидал этого от вас. Я думал, что после нашего разговора вы доверились мне. Оказывается, нет. Вы мужественно храните свою любовь. И вы тоже.
Граф поднялся и посмотрел на Павла Михайловича.
– Давно стоило рассказать правду и не подставлять под удар столь милую девушку. Однако вы всё-таки нашли в себе силы сознаться. Вы станете для всех нас примером, как стоит оберегать свою любовь.