Няня нахмурилась:
– Значит, ты так и не сказала мужу? А ты представляешь, как он разгневается, если найдет нас в своем доме?
– Да, я очень этого боюсь. Возможно, нам придется покинуть поместье Эйвонли и подыскать себе приют в другом месте. Уедем в какой-нибудь маленький городок, я буду работать швеей. Кроме того, Джастин назначил мне денежное содержание со дня свадьбы – я могу получить эти деньги в банке, и надеюсь, он не потребует их вернуть после развода. На первое время нам хватит.
Няня с сомнением покачала головой:
– Тебе же самой не нравится эта идея, Люсин-да. Ты всегда была честна в отношениях с людьми. Я вижу: ты любишь своего мужа. Развод с ним разобьет тебе сердце.
– А что прикажешь делать, няня? Отдать свое дитя чужим людям? Да, мое сердце будет разбито, если придется покинуть Джастина, но он не нуждается во мне так сильно, как Анджела.
– Конечно, ты очень нужна малышке, не стану спорить.
– Нам нужно торопиться! – спохватилась Люсинда. – Если успеем прошмыгнуть в мансарду, пока слуги не проснулись, ваше присутствие там еще долго никто не обнаружит. А со временем я постараюсь упросить Джастина, чтобы он позволил дочке моей покойной кузины жить с нами.
– Чем раньше ты ему расскажешь о девочке, тем будет лучше, – проворчала няня. – Если муж хорошо к тебе относится, не думаю, что он отошлет ребенка из замка. Но может, это будет не так уж и плохо? Герцог найдет для нее приличный дом с отоплением и слугами.
– Но тогда я не смогу с ней видеться каждый день. – Люсинда решительно вскинула голову. – Если Джастин любит меня, он примет моего ребенка.
– Ну что ж, тебе виднее, – вздохнула няня.
– Возьми вещи, а я понесу Анджелу.
Люсинда поднялась в спаленку. Девочка разметалась в кроватке и что-то бормотала во сне. Она так и не проснулась, когда мать подхватила ее на руки и, спустившись по ступенькам, вышла из лесного домика.
Джастин открыл глаза и провел рукой по постели рядом с собой. Люсинды не было, простыни успели остыть – должно быть, она уже давно встала. В спальне витал легкий аромат ее духов. Герцогу страшно захотелось снова обнять и прижать к себе ее горячее тело, снова предаться любовным ласкам, которые так восхитительны в эти первые минуты после пробуждения. Ночью Люсинда нервничала и была напряжена, что вполне объяснимо, учитывая пережитое ею в прошлом, но все же она откликалась на его прикосновения. Однако она и представить себе не могла, чего ему стоило сдержаться и не овладеть ею. Джастин не знал, сумеет ли обуздать себя в следующий раз, но возможно, Люсинда уже будет готова к соитию?