Люсинда, убедившись, что он действительно испугался за нее, застенчиво улыбнулась:
– Не беспокойся, Джастин, со мной и правда все в порядке.
– Ты вся дрожишь. Нужно срочно отвезти тебя домой. – Он осторожно коснулся пальцами ее щеки.
– Это был просто несчастный случай, – вклинилась Мэрайя. – Не суетись так из-за пустяка, Джастин. Может, теперь прогуляемся втроем? Или вы, Люсинда, предпочитаете, чтобы Джастин помчался в замок и прислал за вами карету?
– Именно так я и сделаю! – заявил герцог. – Люсинде сейчас нельзя ехать верхом – вдруг голова закружится, и она опять упадет? Нет, я все-таки позову врача.
– Джастин, право же, не надо обо мне беспокоиться! – взмолилась Люсинда. – Я вполне способна удержаться в седле и доехать до дома на лошади, если ты поможешь мне на нее взобраться.
– Тогда мы поедем вдвоем на моем коне, а Мэрайя поведет твою кобылу в поводу. Я все же боюсь, что ты лишишься чувств в седле и не удержишься.
– Боже, какой переполох на ровном месте, – фыркнула Мэрайя. – Помнится, когда я навернулась с лошади, ты не предлагал меня подвезти, а пробурчал что-то вроде «хватит валяться в траве, сядь в седло».
– Я помню тот случай. У тебя ни одного синяка не было, разве что ушиб гордости, Мэрайя. – Джастин посмотрел на жену: – Пожалуйста, сделай как я прошу.
Люсинда не стала спорить. Сильные руки подняли ее в седло, Джастин сел позади нее, обнял одной рукой и прижал спиной к своей груди. Почувствовав тепло, исходившее от его тела, такое уютное и надежное, Люсинда чуть не расплакалась, а в следующее мгновение внутри полыхнуло желание. Она хотела снова оказаться с Джастином в постели, наслаждаться его ласками, таять от поцелуев. Она любила его всем сердцем, и сердце разрывалось оттого, что он ее не любит, а просто проявляет заботу, как истинный джентльмен. Во время скачки мускусный запах лошадиного пота и мужского тела сгустился в головокружительное зелье; Люсинда прижималась к мужу и впервые за несколько месяцев чувствовала себя счастливой. Хотелось, чтобы эта скачка длилась вечно и сильная рука обнимала ее всегда, но вот уже впереди показался замок, а затем конь, как вкопанный, встал у парадного входа.
Джастин, спешившись, осторожно помог Люсинде встать на землю. Он задержал ее в объятиях чуть дольше, чем требовалось, и ей почудилось, что сейчас он ее поцелует или скажет что-то важное – что он любит ее и прощает за все, – однако голос Мэрайи разрушил чары:
– Я проголодалась! Прогулки верхом всегда вызывают у меня зверский аппетит. Ты присоединишься ко мне за завтраком в гостиной, Джастин?