– Пока мы с тобой разговариваем, полиция допрашивает моего клиента. Я – единственный юридический представитель, которым он в данный момент располагает, и он обеспокоен.
– Ты хочешь сказать, что он нервничает?
– Она почти наверняка объявится, Том, – сказала я, вознегодовав на него за намек на то, что Мартин может быть виновен.
Он ничего не ответил, и я поняла, что совсем скоро он потеряет терпение.
– Мне просто нужен совет. Мартин – мой клиент – рассчитывает на меня, и я сказала, что ты сможешь ему помочь.
Глаза наши встретились, и мы оба вспомнили инцидент, произошедший пять лет назад, который никто из нас никогда не забудет. В те времена Том Брискоу был защитником по уголовным делам, любимчиком и протеже бывшего главы нашей адвокатской конторы, который уже вышел на пенсию, и занимался оказанием юридической помощи, зачастую бесплатной. При этом время от времени он выступал адвокатом по семейному праву на стороне, но его привлекала именно драма криминального правосудия – пока его клиентом не оказался головорез и убийца Натан Адамс, обвинявшийся в нанесении тяжких телесных повреждений. Адамса судили за нападение на его бывшую подружку Сюзи Уиллис, в результате которого он сломал ей позвоночник. Дело было весьма сложным и престижным для такого адвоката, как Том, который совсем недавно получил право выступать в суде, но он добился оглушительного успеха. Подвергнув Сюзи перекрестному допросу, Том Брискоу выставил ее законченной алкоголичкой, уничтожил ее репутацию и сумел убедить присяжных в том, что его клиент невиновен.
Шесть месяцев спустя Сюзи погибла – ее убил Адамс. Он выследил ее, приставил нож к горлу и располосовал его от уха до уха: так он покарал ее за то, что она осмелилась дать против него показания.
Тогда у меня не хватило духу поговорить с Томом о случившемся начистоту. О том, что ему было известно об отношениях Натана и Сюзи, о длинном списке ее подозрительных травм, о котором так и не узнала полиция, о вспышках насилия со стороны Адамса и его связях с криминальным синдикатом Западного Лондона.
Впрочем, того, что он знал, оказалось достаточно, чтобы Том Брискоу переключился с уголовного на семейное право. И выражение его глаз подсказало мне, что он не желает, чтобы ему напоминали о профессиональном прошлом.
– Начнем вот с чего: не считаешь ли ты, что на допросе в полиции рядом с ним должен присутствовать адвокат? – настойчиво осведомилась я.
– Ты вроде бы сказала, что допрос уже идет.
– Так и есть. Полагаю, офицер полиции пришел к нему домой, хотя мой клиент уже разговаривал с полицейскими сегодня утром.