Вера: Ой, зачем спросила… Видно же, что серьезно. Косметику вон аккуратно как наложили. Я так не умею. Мне, правда, особо-то и не надо. В отличие.
Юля: Да, вам больше маска пойдет. Хоккейная.
Сергей (шагает к Вере): Дай-ка сюда (берет у Веры сковороду, она легко отдает)
Вера: Сережа, да что ты! Я ж говорю, я с добром. А ее этой сковородой не убьешь. Только разозлишь. Смотри, как глаза сверкают.
Сергей: Вера, перестань.
Юля: А они всегда сверкают. Даже сквозь темные очки видно.
Вера: Да неужели? Наверно, кто-то вам сказал, что вы красавица? И вы верите?
Юля: А вам такого не говорили? Ну, давайте, хоть я скажу. Мне не жалко.
Вера: Спасибо, не надо. У меня для этого есть мужчина.
Юля: Вот и хорошо. Идите к нему, и пускай он скажет. А лучше на лбу напишет. Чтобы сомнений не было.
Вера: А вы, значит, на вторичном рынке пасетесь? Как только от кого-то жена уйдет — из дупла вылезаете и летите?
Юля: Почему же из дупла? У меня хорошая квартира. Сама заработала, не у бывшего мужа отобрала.
Вера: Каким местом заработали, позвольте уточнить?
Юля (стучит себя пальцем по виску): Вот этим. Я хороший специалист, у меня шесть почетных грамот. А у вас сколько?
Вера: А я уволилась! Я домохозяйка, у меня три комнаты, лоджия, довольный мужчина и засос вот тут (тыкает себе в плечо). Показать?
Юля: А давайте, мы вам еще два поставим, и вы уйдете.
Сергей: Я не буду.
Вера: Это почему?
Сергей: Не хочу прошлое тревожить. Да еще губами. Ты мое прошлое, Вера. А я твое. Уходи.
Вера: Да, Сереженька, да! Ты мое! И всегда будешь мое! Ведь столько лет вместе…
Сергей: Не вместе, а рядом. Все последние годы просто рядом.
Вера: Так это потому, Сереж, что последние годы ты смотришь не на меня, а сквозь меня! И вот эта баба, которая пылесосит, моет пол, готовит тебе, стирает… Она подходит к тебе, чтобы ты ее обнял. Хоть раз. Спросил, хоть раз: как ты, что на работе, что ты сегодня делала? А ты смотришь на нее и думаешь: чего эта поломойка, эта кухарка, ко мне пристала? Да?
Сергей: Да! Именно! Чего эта поломойка, которая забрала полы, пылесос, стиральную машину, ко мне пристала?! Чего ей еще-то надо?! Какого черта она приперлась? Не пошла ли она отсюда к чертовой матери?! А?!
Юля быстро подходит к Сергею и забирает у него сковороду.
Сергей: Сковородку принесла! Зачем?! Никто не просил, не звал и не ждал! И она пришла! Потому что она приходит именно тогда, когда может нанести самый большой ущерб! Ты не женщина, Вера! Ты саранча!
Вера: Боже, какая страсть. Как давно тебя таким не видала.
Сергей: Как ты, что на работе, что ты сегодня делала… Да все я знаю, что ты делала! Все знаю! Начальник наорал на тебя, ты наорала на своих цуциков, они побежали сушить штаны, а ты побежала пить кофе, через дорогу, там дешевле, и подружке своей звонить, у которой зеленые носки в красных туфлях! И говорить о том, как мы — не ты, а мы! — по ней соскучились. И как хотим ее видеть. А я не хочу ее видеть! У меня нет такой потребности! И ее мужа, у которого волосы в носу гуще, чем зубная щетка… Я сперва думал, усы. Но нет! У которого в голове только три вещи: пиво, футбол и пиво! Я не хочу его видеть! И слышать. А ты мне говоришь, что это мой супружеский долг и дружеская обязанность — кивать, когда этот черт хрюкает про футбол. Да у него речь на две трети состоит из отрыжки!