Грейс и Бен не сводили с меня глаз. Но я не знала, что сказать.
— Итак, вы забрали ребенка, пообещали Максу воспитать его дочь, как свою собственную, подделали документы и скрыли тайну ее рождения. Неужели вы не задавались вопросом, что на самом деле произошло с матерью девочки?
— Мы решили, что ее убил Кристиан Луна. Он пустился в бега. У девочки не было никого, кроме Макса. — Мой отец пожал плечами. — Что произошло бы с ней, не возьми мы ее к себе? Она попала бы в приют, и ее усыновили бы чужие люди.
— А если бы ее оставил у себя Макс, то ее воспитывали бы няни, — сказала мать.
У них на все были свои оправдания. Я не имела права их осуждать. Если они и солгали, нарушили закон, закрыли глаза на все подозрительные факты в биографии девочки, то они сделали это ради Джесси. Ради меня.
— Но почему нельзя было открыть мне правду? Воспитывать меня как приемного ребенка? Разве это такая уж редкость? Мне всегда казалось, что это вполне естественно.
— Макс настаивал, чтобы ты не знала, что он твой отец. Он не хотел, чтобы ты росла с мыслью о том, что твой родной отец не смог тебя воспитать. Он боялся, что ты будешь воспринимать это как нежелание с его стороны признать тебя своей дочерью.
— А еще Макс не хотел, чтобы ему лишний раз напоминали о моем прошлом. Он не хотел думать о судьбе Терезы Стоун. И он бы наверняка не вынес вопросов о проекте «Спасение».
— Но проект «Спасение» здесь ни при чем, — строго оборвал меня отец.
Я не могла поверить собственным ушам. Но я видела, что он искренне верит в то, что говорит. Он хотел в это верить. Однако мой следующий вопрос поставил его перед страшной правдой:
— Но если Макс не значился в моем свидетельстве о рождении, то как он узнал о Терезе и девочке?
Мои родители посмотрели друг на друга, а потом обратили свои взоры на меня.
— Он имеет какое-то отношение к смерти Терезы? — спросила я дрожащим голосом.
— Нет, конечно, нет! — тут же воскликнул мой отец.
— Но тогда как он узнал обо мне? Как он сумел забрать меня в ту ночь?
Они оба молчали. Затем моя мать проговорила еле слышно:
— Мы никогда его не спрашивали об этом, Ридли. Мы не видели в этом смысла.
Лучше всего отрицать очевидное. Так принято в моей семье, и вот к чему это привело. Правда бывает такой неудобной, что лучше ее не замечать совсем.
Я попыталась переварить эту информацию, но не смогла. Бен и Грейс не были моими родителями. Моим отцом был Макс. Мою мать убили, и, возможно, Макс имел к этому непосредственное отношение. Меня выкрали. У меня поддельные документы. Все это до меня дошло, но никак не укладывалось в голове. Что мне было делать?