Администратор округлил глаза, не осмеливаясь даже открыть рот. Такое ему приходилось слышать впервые. Боясь, что это шутка или недоразумение, он повернулся к женщине, ища у неё ответа на немой вопрос.
— Запишите заказ молодого человека, — поглядев в упор на ЧанСоба, улыбнулась она. Вот теперь-то в ней точно гнев должен был разгореться. Но она терпела.
— Хм, понял ли я Вас правильно, что…
— Да, всё верно, — кивнул ЧанСоб и повторил слово в слово перечисленное. — Если Вы сомневаетесь, что я это съем, так я Вас успокою. Я даже пытаться не буду. Я буду нюхать. Люблю нюхать еду.
— Кхм, — закашлялся мужчина, судорожно бегая глазами по салфеткам, сервировке стола и косясь на мадам Ю. — что ж… какой кофе будете?
— Капучино, пожалуйста, — улыбнулся ЧанСоб, расслабившись, и откинулся на спинку стула.
— Как скажите, — он повернулся к ДжеНе. — а Вы?
— Боюсь, если я что-то ещё дозакажу, то это тут просто не уместится, — рассмеялась она. — Поклюю из тарелки моего друга, вдруг он что-то не донюхает? Спасибо.
Администратор, сбитый с толку и изрядно поволновавшийся, забрал меню и удалился. Женщина подождала, когда он исчезнет, и посмотрела на ЧанСоба.
— Что ж, раз ты решил играть так… — она закусила нижнюю губу и прищурилась. — я тоже возьмусь за тебя посерьезнее.
Все попытки ДжеНы общаться, как интеллигентные люди, были разбиты в пух и прах. ЧанСоб дерзил, огрызался и ёрничал по поводу и без. Узнать о его интересах, жизни предпочтениях было просто невозможно. Гора посуды, полной непревзойденных шедевров кулинарного искусства, встала горой непонимания, воздвигнутой молодым человеком.
— И кофе гадкий, — поморщил нос ЧанСоб и поставил чашечку на блюдечко.
— Врешь, — посмотрела она на отодвинутый капучино.
— Нет, он отвратительный.
— Дай попробовать, — протянула руку женщина, и парень оценил её длинные подточенные ногти, усеянные блестками и россыпью стеклянных камешков.
— Нет, — категорично, как и на всё другое, ответил ЧанСоб.
— Почему? — застыла она в позе нищего на паперти.
— Потому что я брезгливый, — глаза его перешли с её руки на губы.
— Но ты же не собирался его всё равно допивать! — подняла она брови в изумлении.
— Это Вам кто сказал? — скрестил он руки на груди.
— Ты! Ты назвал его гадким, — ДжеНа завидовала своему терпению, которое раздувалось, как мыльный пузырь и уже грозилось лопнуть.
— Каким бы он ни был, а уплочено, — с ударением на второй слог покривился ЧанСоб и уже хотел взяться за него, но мадам Ю приподнялась и, взявшись за ручку, успела вперед. Отпив из чашки перед возмущенным взором парня, она поставила его на место.