— Ладно. Тебе больше не надо жениться на Квон Дами, — выдал Джин, огорошив до самого основания Хосока. Вихрь разнородных мыслей и эмоций сверлом прошелся насквозь.
— То есть… как не надо? Почему? — боясь вздохнуть с облегчением раньше времени, заикнулся Хоуп.
— Потому что на ней женился я, — признал Джин не без иронии.
— Ты?! Блин… доктор, ты чего творишь? Я знал, что врачей учат самоотверженности ради людей, но ты… ты прям в крайность кинулся… как так вышло? — И постепенно, слушая рассказ Джина о событиях прошедшей ночи, понимая, насколько бессовестно проспал пьяным то, что не имел права проспать, из-за чего едва не пострадал серьёзно его друг, Джей-Хоуп всё начал осознавать, что избавлен от нужды в браке с сестрой главаря сингапурской мафии, что его свобода возвращена, а угрозы врага под боком больше нет.
— … Так что, теперь меня ждут для знакомства в Сингапуре. Джиён ещё не в курсе, кто я такой, и я думаю, стоит ли его оповещать об этом, или нет?
— Он всё равно узнает, рано или поздно, поэтому лучше поступить честно, — подводил итог Джей-Хоуп. — Только поедешь не ты… или не ты один. Нужно позвонить в Нью-Йорк и захватить с собой дипломата по поводу переговоров с Джиёном. Ты же знаешь, мы так не решим никаких вопросов на словах с ним, как умеет наш адвокат.
— Ладно, договорились. Увидимся вечером для обсуждения планов более подробно?
— Конечно! Я подъеду… и спасибо, Джин, — произнес слова благодарности, казавшиеся ему всё равно недостаточными за то, что сделал товарищ. — Спасибо за то, что смог всё сделать сам и… в общем-то благополучно всё завершил. Только сам-то ты теперь как?
— Не бойся, я сделал это всё не без удовольствия, — скромно пошел на откровение Джин.
— Только не скажи, что Юна тебе нравится?
— Именно это я и хочу сказать. Вот увидишь, мы найдём общий язык.
— С драконихой? — цокнул языком Джей-Хоуп. Он не имел представления, как с такими дамочками договариваются, но Джину, мастеру своего дела, конечно же виднее.
— Ну, я же золотой, а эти создания такие падкие на всё блестящее, — засмеялся Джин и одернул себя. — В общем, не хочу выносить сор из избы, это же теперь моя семейная жизнь, между прочим.
— Черт, как это непривычно и пугающе звучит…
— Так радуйся, ведь теперь тебе не нужно в это погружаться. — Молодые люди простились и Хоуп, открыв свою машину, уселся за руль. Снова свобода передвижения, свободный статус, всё прекрасно. Отец вновь будет рвать и метать, придумывать, где взять новую невесту и как заполучить внуков. Хосок потянулся ещё раз, блаженствуя, что угроза ограничений его частной жизни слегка отступила. В этот момент перед его глазами опять проплыло лицо Ханы. Руки вернулись на руль, и Джей-Хоуп убрал беззаботную улыбку с лица. Он сказал этой ночью, что если бы его не заставляли вступить в ненавистный брак, то он взял бы на себя ответственность за обесчещенную девушку, и предпочел бы её… так что же — он волен сделать это. Былой страх печати в паспорте пронесся галопом вокруг. Хватит! Пора взрослеть. Одно дело пугаться чего-то и не хотеть, и совсем другое — не отвечать за свои слова. Хана не тянула его за язык и ничего не просила. Она отдалась ему беззаветно и потому, что влюблена. Простая, открытая и незатейливая девушка, которая никогда не обманет, не изменит, ни во что не впутается и сумеет поддержать. Девчонка, которой куда более хочется стать супругом, чем и без того богатенькой дочери состоятельных родителей. Давать деньги просто так — унижать Хану, а сделать её своей женой и поднять из тех условий, в которых она живет другое дело.