— Ведь я, как хирург… — проповедовал тот, на чём Джинни окончательно сорвалась и, развернувшись, ляпнула:
— От слова «хер»? — Её вставка была такой резкой и громкой, что ближайшие к ним люди замолчали, наблюдая тотчас возникший конфликт. Мужчина прищурился, выдержав паузу, после которой с ненавистью прошипел:
— Что? — Поняв, что, возможно, не следовало срываться и ввязываться, Джинни попыталась дать отступного:
— Что, не слышал такой шутки? Художник от слова «худо», хирург от слова «хер»…
— А ты тогда от какого слова? — переходя в откровенную агрессию продолжил противный тип. — Что ты из себя представляешь, а? Да ты знаешь, сколько у меня клиентов и каких? Ты знаешь, сколько мне платят за одну операцию? Я хирург такого уровня, что твоё замечание просто бред. Ты своё мнение при себе оставь, мне оно не интересно, что ты понимаешь-то вообще? Или что, думаешь, выпятила свою жопу в коротких шортах и всё можно? В этом твоё достижение главное? — Джинни не успела парировать, да уже и передумала спорить, ей хотелось отвернуться и уйти, или досидеть до конца в дальнем углу, но поднялся Шуга, поддёрнувший рукава своего пуловера.
— Слышь, херург, — выделил он неправильную гласную, — а ты сам себе пластику сделать сможешь?
— Чего?
— Придётся научиться. — Размахнувшись кулаком, Юнги резко обогнул стол и, подняв мужчину с дивана, зарядил ему со всей силы в центр лица. Вместо обороны и какого-либо ответа, тот обмяк и со стоном завалился назад, придерживая разбитый и кровоточащий нос, не в силах предпринять никаких обратных действий. Девушки вскрикнули, парни напряглись, на минуту испугавшись завязавшейся драки. Шуга эту минуту простоял, нависая сверху над оппонентом и ожидая, противопоставят ему что-нибудь или нет, но, не дождавшись, развернулся, подошёл к Джинни, взял её за руку и повёл к выходу.
Они сели на качели во дворе, чтобы остыть и осмыслить произошедшее. Джинни было стыдно, ей казалось, что абсолютно всё из-за неё, что она виновата, но когда она попыталась объяснить это Юнги, тот категорически заявил, что таким моральным уродам надо бить морды в любом случае.
— Ты хотела знать, что ты сделала не так? Ты красиво выглядела, Джинни, и вызывающе. Ты пришла сексуальная, он тебя хотел, может неосознанно, даже не подозревая этого, но ты бы ему никогда не дала, и его это тоже где-то глубоко внутри бесило.
— Прости, ты говорил, чтобы я не надевала эти шорты…
— Эти или другие, он наверняка при любом поводе любую красивую девушку пытается опустить. Из него комплексы бьют гейзером. Ты слышала, как он со своей девчонкой разговаривал? «Принеси!», «подай!», «быстрее, женщина!», и таким тоном, будто царь. И из всех присутствующих девчонок с ним пришла — самая стрёмная.