— Я поздоровался издалека, ты не слышала.
— А дома ночевать надо, чтоб тебя слышали! — Принялась отчитывать она Намджуна. «Я так и знал» — подумал он. — Где ты был опять, сынок? Ну, сколько можно, я из-за тебя сна спокойного не знаю!
— Мам, это не смешно, я вообще уже давно должен жить отдельно.
— А за сестрой кто будет присматривать, если о нас, стариках, не думаешь?
— Ма-ам, у неё Юнги есть! — развернулся Намджун, чтобы прекратить повторяющуюся из раза в раз беседу.
— Но он же не может с нами жить? Пока они не поженятся… — «Они не могут пожениться, — пронеслось в голове Намджуна, — он золотой, как и я, и если бы не моё здоровье, из-за которого я больше не смог заниматься борьбой и колесить по свету, я бы тоже не мог жениться». Но мать, жена человека, который всю свою жизнь помогал банде, сама знала это всё, поэтому опомнилась и перевела тему: — Завтракать будешь?
— Да, только с папой поздороваюсь, а Джинни где?
— Уехала уже в университет, — мать заговорщически к нему шмыгнула и прошептала: — У отца настроение неважное, что-то в отчётах нашёл не то.
— Да? — насторожился Намджун. Уж не он ли плохо управляет фирмой? Это было бы ужасно и стыдно, отец доверился ему, а он что-то недосмотрел. — Тем более, пойду к нему.
Парень быстрее проследовал в родительскую спальню, где Ким-старший ещё лежал в кровати, поглядывая утреннее телешоу в телевизоре напротив. Судя по скопившимся на лбу морщинкам, он был раздосадован чем-то.
— Доброе утро, пап, — встал Намджун, ожидая, обрушится на него гнев или нет?
— А! Сынок, садись сюда, — указал рядом с собой отец. Что ж, лицо не разгладилось, но в голосе не было зла на отпрыска, добрый признак. — Я тут изучил все отчёты… — Мужчина взял папку с тумбочки и вернул её Намджуну. Он замолчал, будто не хотел говорить ничего дальше.
— И?
— Что ж, боюсь, я впервые в своей жизни ошибся. — Намджун непонимающе поглядел на папку, стиснув на ней пальцы.
— В каком плане?
— В плане людей, сынок. — Ким-старший печально выдохнул. — Я доверился милой девочке, которая казалась мне такой честной и доброжелательной, такой порядочной и серьёзной…
— О ком ты?
— Пак Чжихё. — Перед глазами Намджуна сразу всплыли круглые очки и полный сосредоточенности взгляд. — Я назначил её главным бухгалтером перед своим уходом, но… — Отец покачал головой, показывая сыну, что ему это всё крайне неприятно. — У нас увели около двадцати тысяч долларов. Конечно, нас это совсем не разорит, это не такая уж большая потеря, но сам факт того, что она оказалась нечиста на руку… Я безумно огорчен, безумно! — Намджун помолчал, сам не представляющий, как то компетентное и такое исполнительное создание может быть мошенницей и воровкой.