— А с ДжонХуном? — я открыла рот, но язык прилип к нёбу. Что сказать? Правду я выложить не могу незнакомому человеку, а обманывать незнакомого человека тоже незачем.
— Знакома, — поджала губы я, чтобы никак не выдать своих чувств.
— Тогда, думаю, ДжонХун попросил ХонКи, а ХонКи не мог, поэтому попросил меня, — я задумалась над этой версией. С чего бы Лидеру рассказывать обо мне кому-то и просить позаботиться обо мне? Да и вообще, откуда ему самому может быть известно всё это? Я стала вспоминать, как увидела его в чате и попыталась последний раз вызвать его на разговор, но он не ответил. Я попрощалась и очнулась уже в больнице. Мог ли он прочесть всё после этого? И что он предпринял бы тогда? Он не знал моего телефона и мог лишь прийти по адресу и убедиться, что я исполнила обещание проститься с жизнью. А кто бы ему сказал, куда меня увезли? Родители? Они бы мне сказали, что кто-то спрашивал, а кроме них никто и не знает, где я, что со мной. Либо же он был тут собственной персоной. Нет, невероятно!
— А… ДжонХун… — выдавила я из себя его имя — вчера во второй половине дня был свободен?
— Нет, — СынХен с благодарностью принял из рук вошедшей медсестры вазу с водой и поспешил поставить на тумбочке букет, продолжая беседовать со мной. Его смущенная манера радовала меня, потому что он не смотрел в мою сторону. Чувствуя себя мерзко и грязно, я не желала ни чьих взглядов — мы с ним были в студии допоздна, вчера только ХонКи был не задействован. А сегодня, наоборот, мы гуляем, а он работает.
— Понятно, — последняя надежда, что Лидер мог волноваться за меня и это всё организовать, оборвалась — вот видишь, ДжонХун сегодня свободен, поэтому это явно не он просил ХонКи передать, иначе бы пришел сам. Как считаешь?
— Да, ты права, — начал крутить одну руку в другой СынХен, отступая в сторону выхода. Он, как и я, чувствовал себя неуютно — это не логично. Значит, ХонКи сам так решил. Ты уверена, что не знакома с ним?
— Абсолютно, — устало выдохнула я. В душу начало закрадываться подозрение… мог ли из под Лидера сидеть в чате кто-то другой? Боже, только не это! Как же я ненавидела выворачиваться наизнанку перед посторонними людьми — И мне бы очень хотелось узнать, почему он так поступил.
— Я спрошу у него, — пообещал СынХен. Я хотела рассмеяться, что мне от этого будет не легче, но он вытащил из кармана мобильник — Говори свой номер. Я позвоню тебе и скажу, что узнал.
Глаза мои округлились, но я постаралась сдержать изумление, рвавшееся наружу. Я продиктовала цифры.
— Ладно, тогда до завтра, — махнул рукой молодой человек — Сегодня хён до ночи в студии, пока я с ним поговорю, ты уже спать будешь. Так что, жди звонка завтра. Отдыхай, выздоравливай!