— А у Чонён под спортивкой есть фигура? — загоготал парень за соседней партой. Я уже даже оборачиваться не стала. — Я думал, там всё плоско, как у столяра под рубанком.
— Там всё плоско, как твои шутки, — бросила через плечо я, и, взяв рюкзак и встав, попрощалась с девчонками.
После школы я зашла на дополнительные по алгебре, потом задержалась во дворе, встретившись с соседкой, подругой нашей покойной матери. Она постоянно беспокоилась о том, как мы без родителей? На праздники приносила выпечку, заводила продолжительные беседы с любой из нас, стоило попасться ей на глаза. Женщиной она была хорошей, только её разговоры часто больно теребили сердце, а не успокаивали, сразу в душе плакала сирота и исчезала взрослеющая, умеющая держать себя в руках старшеклассница.
Дома Чжихё и Сынён уже собирались за платьем, ожидая, когда за ними приедут Намджун с сестрой. Оказалось, что пешком идти будет долго, и свадебный салон станет закрываться, и не хватит времени померить как можно больше всего. Мне положили в тарелки обед, оставив на кухне одну, я слышала только мелкое шлёпанье их босых ног и шорох одежды.
— А где мой спонж? Кто-нибудь видел? — прокричала из-за стенки Сынён.
— Твой что? — переспросила я.
— Спонж! — повторила она, будто я поняла, но не услышала. Задумавшись с ложкой супа, повисшей в воздухе, я крикнула в ответ:
— Если я должна додуматься о том, что это за фигня, исходя из своего знания английского языка, то твоя банная губка висит в ванной.
— Это не банная губка! — возмущаясь моей недалёкостью, голосила сестра, — это совсем другое!
Я быстро доела суп и вышла в зал.
— И что же это? — Сынён вытрясла целый ящик своих жизненно необходимых безделушек и, разрыв всю гору, победно подняла руку с чем-то изъятым из пёстрого барахла. Как Прометей, принёсший людям огонь.
— Вот он! Теперь можно нанести праймер.
— Нанести что? — напряженно нахмурила я лицо, как иностранец, пытающийся в чужой стране добиться от аборигенов объяснений, как пройти к своей гостинице. — Ты в секс-шопе закупаешься или косметическом? Почему у тебя всё называется так, как будто это надо использовать в извращенных целях?
— Это всего лишь крем, — отмахнулась от меня Сынён, устраиваясь перед зеркалом с подсветкой.
— Так и говори «крем», крем для морды, крем для омоложения морды, для выравнивания морды, зачем все эти сложности?
— Ох, Чонён, ты такая ещё маленькая, — заявила старшая сестра, каким-то образом пытаясь свести к моему возрасту отсутствие адекватных терминов в своём лексиконе. Чжихё вышла из спальни уже готовая. Минимум макияжа, хлопковая блузка и скромная юбка. Распустив волосы, она выглядела почти моей ровесницей, а не двадцатипятилетним главным бухгалтером, и я, представляя её в белом платье, уже предвкушала, какой безумно красивой она станет невестой. Её большие глаза были как будто напуганными и блестели.