Зачем Чжунэ написал мне это? Козёл. Лишь бы настроение испортить, в этом он весь, эгоист хренов. Приуныл с утра и, решив, чего это мне одному грустно, слил мракобесный негативчик Чонён. Да, мудак Ку? Это я прочла в имени контакта, приславшего мне сообщения, про мудака, самой ругаться вовсе не хотелось. В Логе привыкла следить за языком и не срываться на брань.
Отвечать, естественно, смысла не было. Что это уже даст? Он написал «прощай!», я попрощалась с ним ещё раньше, своим отъездом, игнором, мыслями, и моё возвращение в Сеул не означает моего возвращения к нему. Так уж сложилось, что живём в одном городе, никто не застрахован. Наверное, он продолжает постить, как обычно, фотоотчёт с места событий, чтобы побольше людей узнало о шике и роскоши его мажорной жизни, для этого и мне написал — чтобы точно никто из вида не упустил свадьбу года? Не удержавшись, я открыла аккаунт Чжунэ в Инстаграме, и не поверила своим глазам. С тех пор, как я открывала эту страницу последний раз, прибавилось всего одно фото. Одно! Это был затемнённый снимок танцпола из клуба двадцатидневной давности с хэштэгом «хуйня». Он после этого потерял телефон? Нет, с чего-то же он мне писал сегодня, явно не с городского. Что же случилось с самолюбованием? Может, руку сломал и фотографировать неудобно? Не хочу думать об этом, я не должна! Мне плевать, как меняется, и меняется ли жизнь этого типа.
Дождавшись, когда меня смыли, высушили и уложили, довольная результатом, я сфотографировала краешек себя и кинула в свой Инстаграм. Закон сохранения энергии: кто-то прекращает засорять интернет, а кто-то начинает. За два дня успеют посмотреть и обсудить все одноклассницы, лучше пусть исчерпают тему в комментариях, чем когда я приду в школу и они потянут руки — потрогать платиновые волосы (будто они от цвета на ощупь меняются), покритиковать или похвалить, обговорить каждую волосину.
Добравшись, наконец, до дома, я сбросила рюкзак, потянулась. Размяла конечности, непривычно бездействующие мышцы. В дороге они вопили от многочасового отсутствия разминок и тренировок, которых было через край весь август. До отъезда меня угнетала пустота обезлюдевшей квартиры, теперь я видела плюс — никому не нужно будет объяснять, куда я уезжаю, насколько, во сколько возвращаюсь. Это… здорово! Закрыв глаза, я представила, как отправлюсь в своё первое приключение, с Чимином, Мингю, ребятами… Я начинала скучать по ним, расставшись этим утром. Но когда-нибудь, большой толпой, мы совершим крутые подвиги, я не сомневалась. Подойдя к музыкальному центру, я включила его и нажала на кнопку запуска музыки. Заиграло то, что я слушала последним — Imagine dragons. Да что б вам! Не хочу я представлять драконов, не хочу! Пока я судорожно пыталась попасть в кнопку «стоп», успела прозвучать первая строчка из песни: «Доброе утро, моя любовь. Прошло много времени с тех пор, как мы говорили». Стоп! Остановилось. Схватив лежавший рядом диск — альбом Бруно Марса, я вставила его и запустила. Вспомнила, что там был классный трек, который я очень любила — «Рассчитывай на меня». Найдя его, я сделала погромче и запустила, начав раздеваться и беря с полок чистое бельё, полотенце. Смыслом трек напоминал ту песню, что пел Дэхён на мальчишнике Намджуна. Я подпела Бруно на английском: «Осознай, из чего мы сделаны и что наше призвание — помогать друзьям в беде». Из чего мы сделаны? Бруно явно что-то знал о золотых. Улыбнувшись, я ушла в душ, напевая те слова, которые знала, и подрыгиваясь в ритм.