— Уходи, уходи! — наивно, вслух сказала я. Надо выключить свет! А, чёрт, поздно, не надо было его включать! Но… но что он тут делает? У него же свадьба? Прямо сегодня! Или… уже брачная ночь? Может, мне показалось, и это не он? Нет, его голос я бы не спутала ни с одним другим в мире. Судя по реакции моего организма на него — это наверняка тот самый голос. Домофон замолчал. Опять стал звонить. Замолчал. Позвонил ещё раз. Если я долго буду стоять и терпеть, то он уйдёт, что ему ещё останется? Просто уйдёт. А терпения мне не занимать — я будущий воин, могу простоять хоть тысячу лет. Могу в этот момент заниматься медитацией. Сомкнув веки, я на выдохе протянула «омммм», стараясь заглушить этим звуки домофона. В конце концов, он замолчал, и я прекратила свои чудачества. Но возникшая тишина стала ещё тяжелее. После этого хриплого «Чонён» у меня будто память отшибло на целый месяц, будто я никуда и не уезжала. Лёгкость и безмятежность, с трудом обретённые на высоте монастыря, куда-то подевались. Он был совсем близко, он приехал ко мне, чтобы поговорить, я могла его увидеть… Мне это не нужно. Не нужно! Пусть катится, куда хочет. К жене своей. Разве не с ней он должен быть? Без любви он женится, как же! А ей он что говорит? Точно другое.
Раздался стук в окно моей спальни. Вернее, это был короткий и звонкий удар. Опять за старое? Прошло полгода с тех пор, как туда угодило несколько снежков, и я отвадила его, пригрозив битой. Мне казалось, что отвадила… Но спустя полгода он снова под окном, и теперь швыряет камни! Громкий стук заставил меня переживать, как бы он не разбил стекло, проклятый баскетболист, меткости ему не занимать, чепушила хренов. Пробудив в себе злость, я влетела в спальню и, схватив биту, заваленную в дальнем углу напрасно, потому что она не теряет актуальности, распахнула створки. Дождь лил, как из ведра. Тротуары и дорогу затянула плёнка луж, а на газоне, под моим окном, в чёрных лакированных ботинках и чёрных брюках, как бездомная собака, насквозь мокрый, стоял Чжунэ в белой рубашке и подкидывал в ладони, оценивая на вес, очередной камень.
— Только кинь мне его! Ты понял? Я тебе на голову сейчас что-нибудь кину! — По его лицу текли струи дождя, но Чжунэ, не замечая их, улыбнулся идиотской и неуместной улыбкой.
— Если ты после этого откроешь, наконец, дверь, я готов рискнуть!
— Ты? Рискнуть?! Ты ссыкло вонючее, ты слышал меня? Проваливай! — Биту я сжимала всё сильнее, неистовствуя. Видимо, не очень-то я простила и исцелилась. Пытаться обозвать и унизить Чжунэ так и тянуло.