Я постарался как можно смелее заглотнуть слизняка. Был он не то чтобы вкусным, но менее противным, чем казался на вид.
А главное, морской еж этот сослужил мне хорошую службу. Лед отчуждения был сломан. Теперь можно было не только наблюдать за работой ама, находясь среди них, но и время от времени задавать вопросы.
«Кадочницы» и «лодочницы»
Оказалось, что я попал к морским девам в неудачный день. Он годился лишь для лова морских ежей на мелководье — на глубине в два-три человеческих роста. Этим самым несложным видом подводного промысла занимаются обычно девочки-подростки.
Что же касается самой ценной добычи — одностворчатых раковин аваби, за которыми приходится нырять значительно глубже, то отыскивать их мешала донная волна. Тут я впервые понял, что представляет собой эта главная помеха для работы морских дев.
Хотя сезон их промысла начинается с конца марта и продолжается до середины сентября, за весь год обычно бывает лишь около ста удачных дней для лова. Ама ныряют за раковинами и в солнечные, и в пасмурные дни, и даже в дождь — лишь бы не мешали волны, причем не только на поверхности, но и на глубине.
Когда я вместе с морскими девами входил в море, оно выглядело спокойным, лишь чуть колыхалось от зыби. В глубине же, однако, все выглядело иначе.
В первый момент у меня было ощущение, что я оказался среди огромного стада осьминогов. Со всех сторон тянулись какие-то длинные, извивающиеся щупальца.
Время от времени, словно повинуясь невидимому дирижеру, они вдруг резко изменяли направление своего движения, а заодно и весь облик окружавшего меня подводного мира. Это были буро-зеленые листья агар-агара, те самые, что плавали в утреннем супе, которым меня угощала хозяйка.
Лентообразные водоросли колыхала донная волна. Когда вся подводная растительность начинает колыхаться, ориентиры под водой смещаются, и морским девам становится очень трудно возвращаться на то место, где они только что побывали.
Мастерство ама заключается не столько в умении нырять, сколько в умении ориентироваться на дне. Выработать в себе способность находиться под водой сорок-восемьдесят секунд, повторяя такие нырки по сто-двести раз в день, — это лишь приготовительный класс в искусстве морских дев.
Опытная ама тем и отличается от неопытной, что ныряет не куда попало, а по множеству примет отыскивает излюбленные раковинами места. И, уж наткнувшись на такой участок дна, ощупывает его, как знаток леса знакомую грибную поляну.
Однако, даже увидев раковину, порой не удается сразу оторвать ее от скалы. Тогда ама всплывает лицом вниз, продолжая все время смотреть на раковину, берет короткий вдох и тут же возвращается на прежнее место.