Когда Стёпа вернулся домой, папы ещё не было. Стёпа пожалел, что не пошёл вместе с Соней - ему не терпелось узнать, чем же занимались их папы. Когда папа, наконец, явился домой, его было не узнать. Стёпа сам был в приподнятом настроении и горел желанием рассказать папе об их успешной экспедиции на Остров Баскервилей. Но когда он увидел лицо папы - он забыл и про остров и про царицу и про всё остальное. Это было не лицо. Это было...
Солнце, наверное, выглядело бы чёрной дырой, если бы его сейчас решили сравнить с папиным лицом... Наполеон при Аустерлице позорно бежал бы при одном только виде триумфатора - папы…
Но каково же было Стёпе, когда папа отказался рассказывать о причинах своего сияния, ограничившись скупым: "Завтра сам всё увидишь". Пришлось Стёпе вспоминать о своих приключениях и докладывать о них папе. Папа, не смотря на свой триумф, был очень горд Стёпой за то, что тот участвовал в таком благородном деле.
На следующий день Стёпа еле дождался конца пробежки, и с нетерпением ждал, пока папа прожуёт своих комаров. Всю дорогу к Соне он тащил папу, как буксир тащит баржу. И спешил он, как оказалось не зря. Когда они с папой прибыли на место, выяснилось, что Соня с мамой уже прокатились на самолёте. Ещё вчера. Дядя Алик не смог удержаться и устроил для них презентацию. Соня с горящими глазами, взахлёб стала рассказывать Стёпе об изобретении их пап и описывать все радости, которые он должен испытать в воздухе - как бы поощряя Стёпу не откладывать полёт и самому ощутить все его прелести. Наивная. Знала бы она, как долго Стёпа мечтал об этом. И, не смотря на то, что Стёпа, который своим намерением сделал возможным этот полёт для всех, а сам оказался последним, кто ещё не летал - он не обиделся и радовался вместе с Соней.
Потом дядя Алик сходил в сарай и Стёпа, наконец, своими глазами смог увидеть чудо инженерной мысли его папы. Самолёт его поразил своей простотой. После эмоционального Сониного рассказа, Стёпа был готов увидеть всё, что угодно, только не деревянный самокат без колёс. Даже если бы дядя Алик выкатил из сарая небольшой реактивный истребитель или, на худой конец, среднего размера гравицапу, Стёпа удивился бы меньше. А теперь он был готов поверить, что его разыграли, и никакого полёта не будет. Но папа, не замечая Стёпиной растерянности, предложил ему для начала прокатиться вместе с ним - пока Стёпа не освоится с управлением. Папа встал на платформу и взялся за руль. Стёпа встал впереди него и крепко схватился за вертикальную стойку руля. Его роста хватало для того, чтобы всё хорошо было видно. Скафандр из телогреек и шапок решили не одевать - при аккуратном управлении нужды в нём не было. Всё было готово к полёту, и самолёт стал медленно взлетать...