Илис хмыкнул.
– Ты спрашивала у Рика, были ли у него котята? Или у Рована о потомстве интересовалась?
– Ну… нет.
– И ты щенков не вынашивала. – Не вопрос, констатация факта, я даже кивать не стала.
– Существует теория, что нечисть после появления первого потомства теряет возможность стать высшей. В организме такой особи что-то меняется.
– Но это не объясняет, почему я забыла о том, что могу превращаться.
– Морра, а что, если слабая нечисть не может стать высшей не только поэтому? Что, если это заложено природой?
– Чего? – Он держал на руках высшую рагру и смел говорить ей это прямо в лицо. Впереди показалась граница парка, и мне бы хотелось прояснить все до того, как мы выйдем к академии. – Что ты имеешь в виду?
– Что, если все дело в том, что личность рагры слишком слаба, чтобы сопротивляться человеческой? – посмотрел мне в глаза Илис.
– Это я-то слабая личность?
– Морра, подумай сама…
– Да я всегда буду рагрой! Всег… – Не договорив, я невольно осеклась.
Кадай и в человеческом виде оставался змеем, это было сложно не заметить. Дело даже не в стелящейся походке или напрягающей плавности движений. В самом его лице было что-то от хищника: в резких чертах, в цепких, холодных глазах. Уж он точно никогда не забывал, кем является.
Когда я смотрела на себя в зеркало, то в лице Морры от рагры видела разве что глаза, в которых с каждым днем все слабее тлел затравленный огонек вечной жертвы. Маленькой и пушистой.
– Посмотри на это с другой стороны, – заглядывая мне в лицо, тихо предложил Илис. – Просто одна ипостась, доминировавшая первую часть твоей жизни, отойдет на второй план, это не страшно. Оборотни всю жизнь так живут. Скажи, Ная похожа на несчастную?
– И чего, мне теперь как Ная себе временного самца искать, пока вожак стаи мне пару не выберет?
– Вот уж вряд ли, – нахмурился Илис. – Но ты можешь попробовать. У меня есть целый набор заклинаний, которые не на ком испытать. Будешь приводить мне этих самцов на одобрение…
Не договорив, он кровожадно улыбнулся. Предположительных самцов стало безотчетно жаль.
Академия возвышалась над нами темной, холодной горой с поблескивающими стеклом провалами окон. Усыпанные снегом, острые и резкие, тянущиеся в небо, готовые вспороть облака шпили, мощная кладка стен, хрупкие на первый взгляд, но надежно укрепленные заклинаниями окна. Не учебное заведение, а неприступная крепость.
Когда хозяин впервые заносил меня сюда, я просто радовалась, что теперь чья-то. Интересно, если бы знала, чем для меня обернется эта привязка, также радовалась бы нежданному обретению хозяина? Или попыталась бы отгрызть ему руку, чтобы избавиться от навязанной роли подчиненной нечисти?