ГЛАВА IX. ДВОРЦОВЫЕ КОВРЫ ВСЕГДА ИМЕЮТ ДВЕ СТОРОНЫ
ПЕТРОГРАД. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ И ЕГО ОКРЕСТНОСТИ. 6 марта (19 марта) 1917 года. День.
Еще не побежали по улицам столицы горластые мальчишки, и экстренные выпуски газет еще не успели покинуть стен своих типографий, а к Зимнему дворцу уже начал стекаться народ. Кто из чистого любопытства, кто с обеспокоенностью, а кто и с желанием помочь, если, конечно, кому-то эта помощь там понадобится. И пусть мотивы у всех были разные, но каждый из идущих к главному зданию Империи понимал - такой мощный взрыв не мог не привести к жертвам и разрушениям.
К вящему разочарованию некоторых "эстетов" Зимний дворец не было охвачен пламенем, из окон не выпрыгивали спасающиеся, и вообще большого пожара не случилось, хотя со стороны набережной из-за здания и тянулись в мартовское небо столбы дыма. Однако даже без большого пожара с Дворцовой площади спешащим к Зимнему было понятно, что с главной "цитаделью царизма" далеко не все в порядке. Из многих окон хлопали на ветру развивающиеся шторы, стекол, особенно в той стороне, которая выходила на Дворцовый проезд, практически нигде не было, а из глубин здания были слышны какие возбужденные крики, обеспокоенные возгласы и спешные команды.
Совсем другой вид на дворец открывался со стороны набережной и, особенно, со стороны Дворцового моста. С этого ракурса было видно, что в фасаде здания зияет огромная дыра, часть наружных стен обвалилась, и сквозь образовавшуюся брешь были видны разрушенные перекрытия, какие-то обломки, покореженная мебель. Картину разрушения дополняла невесть каким образом повисшая на обломках госпитальная кровать, с которой на улицу свисало нечто грязно-бурое, покрытое пылью штукатурки и обрамленное развивающимися бинтами.
Случившийся было в Императорской библиотеке пожар был уже погашен, и лишь жидкие дымные столбы говорили о том, что угроза пожара все еще не миновала. Но там суетились люди и несколько пожарных расчетов у стены намекали зрителям, что вопросом этим занимаются.
Впрочем, суета с тушением пожара не шла ни в какое сравнение с той всеобщей суетой, которая охватила все парадные официальной резиденции русских Императоров. У каждой лестницы толпились люди, среди которых выделялись служащие госпиталя, медицинские одеяния которых, впрочем, уже не светились белизной, а были покрыты той смесью пыли и крови, которая появляется лишь в зонах катастроф, когда вопросы стерильности имеют куда меньшее значение, чем скорость с которой раненые будут извлекаться из-под завалов.
К каждому парадному одна за другой подъезжали различные транспортные средства и суетящиеся у выходов спешно грузили на поданную машину, подводу или просто извозчика очередных раненых из дворцового госпиталя. Раненых и пострадавших от взрыва развозили по другим госпиталям столицы. Однако, несмотря на кажущуюся многочисленность и суету, дело продвигалось крайне медленно, поскольку оперативно перевезти и разместить порядка тысячи тяжелораненых было очень непросто. Не хватало буквально всего - и места, и транспорта, и людей, которые будут разгребать завалы, будут обогревать и укутывать ждущих своей очереди на эвакуацию, аккуратно выносить раненых, сносить их по лестницам дворца и погружать в транспорт.