А еще все звуки в зале стихают и внимание присутствующих приковано к ним.
— Аня?
Этот идиот вскакивает, преисполненный решимости защищать подружку на вечер. Игорь молчит. В такой ситуации ждать — наилучшая тактика. Калинина сама загнала себя в угол и сейчас это понимает. Интересно, что пересилит: нежелание конфликта или жажда остаться на вечеринке?
— Все в порядке, Саш, я… мне надо домой. Все было круто, спасибо, что пригласил.
Она не смотрит на Игоря, злая и обиженная, обходит его и устремляется к выходу. Смеряя Захарова холодным взглядом, Крестовский следует за ней. Впереди у него, кажется, долгая и насыщенная ночка.
Она с такой скоростью выбегает из ресторана, что ему приходится поторопиться. Вот надо же, в жизни за девками не бегал. Обычно они или ждали его у машины, или шли следом, на полшага-шаг позади, то ли инстинктивно, то ли вполне осознанно прикидываясь эдакими неуверенными в себе нимфетками, которым для того, чтобы выйти из сортира непременно нужен или мужик или подружка.
Калинина неслась, наплевав и на образ скромницы, и на мужика. Так мало того, с каким же охренением он увидел, неспешно выйдя из ресторана следом, как она… стоит у обочины и ловит машину. И, мать ее, какое-то бывшее сто лет назад белым корыто с шашечками тормозит!
Ругая дуру неадекватную на чем свет стоит, Игорь все таки срывается на бег.
— Ты что, с дуба рухнула?! — рычит на нее, вовремя хватая за руку — Аня уже намеревается садиться в машину.
— Я с тобой не поеду! Пошел ты!
— Ага, лучше поехать без денег и документов с незнакомым мужиком! А расплачиваться с ним чем будешь?
— А какая разница?! Все равно, по ходу, итог будет один.
— Разница? — Он делает вид, что задумался. — Ну, у меня машина поприличнее.
— Идиот, — бросает она и снова делает попытку вырваться.
Но уже видно, что сама жалеет о порыве и не очень-то хочет садиться в машину. Вот вечно у женщин так, сначала сделают какую-нибудь ерунду, потом понимают, что ерунда-то опасная, но нам ведь гордость не дает признаться и успокоиться.
— Э, слюшь, ну вы ехать буишь, нэ? — раздалось из машины.
Немая пауза.
— Н-нет, — не то вздрагивает, не то икает Аня. — Извините.
Нечеловеческим усилием Игорь сдерживается, чтобы не рассмеяться.
Он идет к машине, зная, что Аня проследует за ним. Становится прохладно, на ней только тонкое платье и ни куртки, ни накидки. Но если он предложит ей сейчас куртку, его этой курткой и изобьют.
— А где Герман? — спрашивает она.
— Устал. Домой поехал. Он-то не обязан бдеть за возжелавшей развлечений наследницей.
Она вспыхивает и одновременно виновато отводит глаза. Все-таки знает, что виновата, только гордость не дает признаться. Гордость и симпатия к этому… певцу. Игорь морщится, словно лимон укусил. Машина резво срывается с места, Калинина вздрагивает, и он сбрасывает скорость.