Москва и Волга (Авторов) - страница 15

И немедленно же начались экскурсии, — сначала исторические, в Третьяковскую галлерею и Исторический музей, на крестьянскую выставку. А теперь[2] и все занятия превратились на курсах в постоянные регулярные экскурсии.

Если мы привыкли при старом порядке конкретизировать Москву в виде полной женщины с пирогами да с блинами, то теперь нужно Москву запечатлеть в памяти ея маленьких гостей с Волги уже в виде художественного, исторического и научного центра.

Москва позаботилась их накормить хлебом, которого у самой не так много. Пусть же накормит их сознание и таким московским хлебом, которого в Москве очень много и которого им нигде потом не встретить, как только в одной Москве.

Первое видим на улице, второе — на лице и очень его портит, третье — необходимо для пасхи, а целое — пишут на заборах.

а) Одни кирпич весит 1 ф. и ^>1/_>2 кирпича. Сколько весит один кирпич?

б) Три зайца, сколько будет ушей?

в) Сколько будет, если разделить 50 на половину?

Чик, чик, чик, чик…

Часы у соседей бьют восемь.

Фу — ты, Господи! — восклицает Шурка, торопливо, в уме вычисляя время, оставшееся в ея распоряжении до ухода на службу.

Полтора часа! Ну, что я могу сделать за это время? Картошка не чищена, тесто в кадке, формы, самовар…

Поспешно бежит раздражительная мысль в лохматой голове, руки с засученными рукавами кофты решительно двигают ухватом в печи, зубы злобно кусают губы, а глаза с ненавистью следят за пламенем в печке, выбрасывающим дым часто по принадлежности — в трубу, часто мимо в комнату.

Сегодня она топит печь потому, что ей так захотелось. Братья спят после дежурства, мать не пришла еще со службы с ночного дежурства. А Шурка встала рано, ну и пришла фантазия истопить печь.

Неловкими, размашистыми шагами, стараясь быть быстрой, ходит она по комнате от предмета к предмету. Суп засыплен, формы для хлебов готовы, самовар ждет огня. Шурка щиплет ножом суковатую лучину и бранится, недовольная ея неподатливостью.