Ни Крючок, ни Детинцев ничего не ответили. Полицейский – достал-таки из пачки сигарету, прикурил. На белой бумаге сигареты – остались бурые следы крови.
– Что же делается… Что же это б… делается… – сказал он, глотая дым.
– Война, отец началась… – сказал Крючок.
И, словно подтверждая слова Крючка про войну – над домами, на небольшой высоте с грохотом и свистом турбин прошли два армейских Ми-17. Боковые люки были нараспашку и там сидели снайперы…
Подбежал ОМОНовец, автомат бился по бронику. Отдал честь.
– Полковник Детинцев?
– Он самый.
– Прошу за мной…
Полковник глянул на подчиненного.
– Две недели. И как штык.
– Да есть…
Сопровождаемый бойцом – он подошел к мобильному штабу ОМОН, устроенному на базе автобуса с затемненными стеклами. Невысокий, ладный подполковник – закончив давать ценные указания подчиненным, повернулся к ним. Тут же рядом ждали труповозку трупы террористов, их положили сюда специально, чтобы журналисты не добрались.
– Михтюк. ОМОН.
– Детинцев. ФСБ.
Двое командиров смерили друг друга взглядами – отношения между милицией и ФСБ всегда были напряженными.
– Ваш архаровец на Казанском отметился, а потом и тут?
– Мой.
– Какое отношение вы имеете к этой операции?
Детинцев психанул.
– Самое простое! Мой парень половину банды положил, пока вы там у себя е…и – дремали на базе!
Михтюк не смутился.
– Ну, не половину банды, поменьше. Я без претензий, просто хотел понять, вы что, эту банду с самого начала вели…
Детинцев выругался.
– Кой х… вели. Мне подчиненный позвонил, докладывает – на Казанском пальба во весь рост. Людей от бедра косят. Я только сказать смог – звони дежурному. Сам тут неподалеку был, слышу – пальба и тут…
ОМОНовец покачал головой.
– Ладно, извини.
– Проехали.
Помолчали…
– Говорят не только здесь…
– Говорят… П…ец полный, дым коромыслом. В торговый центр ворвались, людей – от бедра из ружей, из автоматов… весь пол в крови. Какой то тоже, передавали… неравнодушный там оказался, иначе бы вдвое больше трупов было. Не знаешь, кто там такой, неравнодушный, не? Еще одна банда – встала в пробке, вышла, пошла по стоящим машинам, поливать. Гаишников постреляли, наша рота не успела – гаишники сами троих положили. Один – в машину, в торговый центр въехал, людей кого раздавил, кого пострелял… его десантники брали. И у вокзалов… все в крови…
Говорить было нечего.
– Когда этих б… к ногтю прижмут. Ты, б…, знаешь, что делается? Как только задержишь такого джигита – тут же наезжают… с подарками… рожи немытые, а заодно – мол, ты начальник там живешь, дочь в такой садик ходит, сын в такую школу… а Адамчик наш хороший, та паскуда его оговорила, ты отпусти, ему учится надо.