был слишком мал для него.
У Логана ничего не срабатывало. Зачем начинать сейчас?
Сегодня был лучший день из тех, что он мог вспомнить. Он провел день с Беллой: разговаривая и даже шутя. Она смеялась над его шутками, и он смеялся над ней.
Прошли годы с тех пор, как он смеялся. Она самым естественным образом вытащила его из
его скорлупы, и это заставило его понять, как хорошо было бы иметь кого-то рядом, о ком можно
заботиться.
Но этого не получиться.
Кого он обманывает? Серьезно?
Она городская девушка, приехавшая сюда ради диссертации. Он застрял здесь в дикой
природе навсегда, ему суждено быть одному за то, что он сделал.
Через несколько недель или даже дней она соберется и скажет «прощай». Она вернется
домой и быстро забудет о нем, найдя нормального парня, с которым, в конце концов, создаст
семью.
Тем временем Логан будет пойман в ловушку в темном лесу, как заключенный, проводя
остаток каждого долгого дня, думая о ней, одержимый ей, пытаясь выжить с драгоценными
воспоминания о ее мягкой коже, сладком запахе ее волос, ее прекрасный образ в нижнем белье, когда она заходила в термальный бассейн.
Его медведь застонал, когда он вспомнил, как она наклоняется, чтобы схватить одежду и то, как ее тонкое нижнее белье прилипало как клей к ее возбуждающим формам округлой задницы.
Белла невероятна, и он действительно не хотел, чтобы она ушла.
Одиночество последних трех лет было жестким, но это было ничто по сравнению с тем, что
будет, когда она уйдет навсегда. Это раздавит его, душа чувством утраты, пока он не сможет
дышать. Пока он больше не захочет дышать.
Даже его медведь был привязан к ней, а его медведю никто не нравился. Порочное, вышедшее из-под контроля животное было причиной того, почему Логан здесь, но рядом с ней он
вел себя, как плюшевый мишка. Он всегда ощущал, как медведь смотрит изнутри на нее с
любовью.
Логан считал, что Белла может быть той, с которой свяжется его медведь, но, если этого не
произошло до сих пор, это, вероятно, никогда не произойдет. Свирепые медведи, как его, не
спаривались. Они уничтожали жизни, а не обогащали их.
— Завтра, — произнес он, закрывая глаза. — Скажешь ей завтра.
Это продолжалось слишком долго. Он слишком привязался, что не к добру.
Чем дольше она оставалась, тем более привязанным он становился, и все, что это могло
сделать, это сделать боль намного более невыносимой, когда она неизбежно уйдет.