С этими словами он опрокинул в рот содержимое бокала, и его примеру последовали остальные, кроме Валери Шмерля, который, едва отхлебнув глоток минеральной, наклонился к Рольфу Бейли и шепотом спросил:
- Чего она там проехалась по поводу моей Матильды, ты не понял?
- А! - сказал Бейли. - Обычная женская зависть, выкинь из головы, дорогой Валери… Друзья, давайте все же подумаем, как помочь Фреду, тем более что, насколько я понимаю, наш уважаемый банкир теперь уж точно не намерен брать преподобную Линду на свое иждивение!
Клод Серпино снова крякнул, но уже с другим оттенком. Если в первый раз его «кряк» означал недоумение или, может быть, даже сердитость, то сейчас - прямодушное согласие со словами Бейли, ибо Серпино полагал, что деньги в наше время не цементируют, а скорее разъедают человеческие отношения, особенно в тех случаях, когда они претендуют на дружеские.
- Да, надо что-то придумать, - поддержал профессора Карел Кахиня. - Если мы не вместе, то, спрашивается, зачем мы здесь?
- Собственно говоря, я не прошу помощи, - резко заметил Честер. - Просто хочу излить душу.
- Вот тебе телефон, - чиркнул на бумажной салфетке цифры Кахиня. - Позвони в бюро «Душа в душу» и изливайся с утра до ночи. Кому еще хочется? - обратился он к присутствующим.
Все промолчали. Тогда Карел, сразу став серьезным, сказал:
- У меня есть идея. Надо сделать Фреда Честера, обладающего, как известно, дурацким, но в то же время независимым характером, официальным газетным чертом.
- Кем-кем? - не понял Шмерль.
Впрочем, и все остальные с удивлением посмотрели на воинственно настроенного Карела.
- Карел, - сказал Гард, - не увлекайся. Что ты имел в виду, говоря о редакционном черте?
- Даже всемогущий Бог, - веско начал Кахиня, - не мог обойтись без Сатаны. А кто такой Сатана, переводя его титул и должность на современный политический язык? Узаконенная оппозиция! Кто-то ведь должен отвечать за несовершенство мира, господа! Так и в газете. Готов спорить, что Орвану, хоть он и верблюд, надоело талдычить в своей газетенке все одно и то же, - пресно! Для игры с читателем ему нужна изюминка: внутренний оппозиционер! Пусть Честер продаст Орвану эту идею: я, мол, буду у вас чертом. Сатаной, а вы меня в вашей же собственной газете будете превращать в отбивную котлетку. Уж если это не свобода слова… Политично и очень доходно: мы, народ, обожаем скандальчики, кухонные свары и прочие виды полоскания грязного бельишка.
- А что? - сказал Гард. - В этом что-то есть. А, Фред?
- Циники вы… - пробормотал Честер.
- Ну, положим! - запротестовал Шмерль. - Я верю в идеалы.