- Профессор Раненкампф сказал мне примерно то же самое.
- Профессор Раненкампф мудрый человек, - подтвердил эллар. - Жаль, что он не пошел к тебе в команду. Кстати о команде. Еще не жалеешь, что взял на борт девчонку?
- Она отличный специалист, - тут же насторожился Харан.
- Она гражданский специалист. Случись с ней что, адмирал поднимет вой и с потрохами сожрет нас обоих.
- У меня не было особого выбора. Она единственная, кто согласился. Кроме того, вы прибедняетесь. У адмирала не такие острые зубы, что бы вас хотя бы понадкусывать.
- Возможно, - легко согласился Океан. - Но послюнявит точно.
Оба на некоторое время замолкли, переваривая эту малопривлекательную мысль. Тишину вновь прервал Океан.
- А как там твой пилот? - невзначай поинтересовался он.
- Хороший пилот, - капитан вздохнул. - Но смотрит на меня так, словно его насильно замуж выдают. Вроде как и в девках засиделась, и под венец уж охота, и батюшка брыкаться не велит, но гонор покоя не дает.
- Все-таки собираешься отдать ему фрегат?
- Я обещал. И надеялся, что вы мне поможете.
- Помогу. Твой красноглазый получит свой корабль. Надеюсь, ты понимаешь, что после этого тебя будут ждать неприятности. Учитывая неприязнь адмирала к Легиону в целом и к тебе в частности, он только обрадуется поводу и претенденту обвинения в профнепригодности и разбазаривании государственного имущества. Особенно, если с девушкой что-то случится.
- Я понимаю, эллар, - Харан утвердительно склонил голову.
- Тогда до встречи. Если появиться что-то интересное, я свяжусь.
Голографический силуэт, похожий на призрака, дрогнул и растаял. Пирамидка окончательно затихла, прервав связь, померкло ее сияние, но Харан еще долго смотрел на нее пустым, невидящим взглядом. Он снова остался один в переговорном зале, разве что тьма, бесконечная бархатная тьма за окном составляла ему компанию.
Корабль давно переключился на автопилот, двигаясь к заданной цели без пристального внимания пилота. Рин выпутался из объятий пилотского кресла, занял капитанское, и теперь наслаждался тишиной и уединением в интимном полумраке рубки, словно свиданием с любимой. Одна нога закинута на подлокотник, голова с полуприкрытыми глазами откинута назад, рука свисает, почти касаясь пола. Он вслушивался в тишину, в биение собственного сердца, вплетающегося в ровное гудение двигателя, и всем телом ощущал стремительный полет корабля, словно это он сам, обнаженный и свободный, движется в бесконечном межзвездном пространстве, и больше никого, кроме него, во всем мире нет.
Коммуникатор на запястье прервал его единение слабой вибрацией, заставил вздрогнуть и проморгаться, осознавая, где находится.