Так что мы однажды идем опять с Идеей Дементьевной через ранее упоминавшуюся подворотню. И там аналогично стоит тоже описанная ранее, но несколько повзрослевшая молодежь. С девками.
Вслед смачно:
- Эх, ежели бы такие ножки да мне на плечи!..
Не дав Идее успеть схватить меня за рукав, я круто развернулся.
- Кто сказал?
Имея на своем юном лице выражение крайней наглости, один из спрашиваемых уклонился от ответа:
- Отвали, зубодер!
- Вали! Вали! Не заставляй ждать бабу,- веселился другой, у которого из пухлых губ торчала мятая сигаретка.- А впрочем, поднеси-ка огоньку, лепила, а то спичек нету.
Я тогда сразу ударил в эти пухлые губы. Хулиган бросился на меня и
на ткнулся на кулак. Я взял его голову за уши и стал бить ее о колено. Колено намокло. Я отпустил. Он упал.
- Тебе тоже дать огоньку? - задыхаясь, обратился я к первому.
- Не бейте, дяденька! - завизжал он.- Я некурящий. А-а-а!
Остальная шпана тихо шепталась. Их девки в брючных костюмах оцепенели и лишь слабо шевелились в темноте. Впереди маячила фигура оцепеневшей Идеи. Из раскрытого окна строго глядел Носков. Тяжело топая по земле, бежали на крик доминошники. Их было много. Мои клетки и мускулы пели в счастливом ожидании дальнейших событий.
Лежавший со стоном пошевелился и стал вставать, вытягивая вперед руки. Я ударил его ногой. Он снова упал.
1969
г. Красноярск