— Дамская вспышка, да еще в вашем положении, сударыня, извинительна, — произнес Шиллинг.
Не знал генерал, что брошенные ему слова были не «дамской вспышкой» дворянской дочки, а обвинением, произнесенным руководителем большевистского подполья Одессы Еленой Соколовской, которая с гордо поднятой головой покидала кабинет главного ставленника Деникина на юге Украины,
О своем необычном и до крайности рискованном визите в самое логово белогвардейской инквизиции Соколовская никому не рассказывала. Она написала о нем только в письме матери Евсевия Чикваная Кесарии Чикваная в 1923 году. Из этого письма мы узнаем и о причине, побудившей Соколовскую пойти на такой большой риск.
Подпольщики принимали самые энергичные меры, чтобы освободить Чикваная. Но ничего добиться не могли, так как Чикваная почти все время находился в заключении не в тюрьме, а при штабе Шиллинга. Знакомые офицеры, за крупные суммы денег освобождавшие отдельных политзаключенных, получили взятку, но тоже ничего не сделали. Стало известно, что Чикваная 24 (11) октября приговорен военно-полевым судом к расстрелу и перевезен в тюрьму. В этот же день работники Красного Креста предприняли новую попытку освободить Чикваная. И снова неудача. Враг знал кто у него в руках и цепко охранял его.
Единственный шанс к спасению талантливого военного полководца — выиграть время, задержать приведение приговора в исполнение. Это мог сделать только главнокомандующий белогвардейскими войсками Новороссийской области генерал-лейтенант Шиллинг. Но все пути к нему для подпольщиков закрыты. Тогда Соколовская и решает пойти на рискованный, но единственно возможный шаг. Уже на пути к штабу Шиллинга она сочинила версию о мотивах своего посещения главнокомандующего. Но деникинцы боялись держать Чикваная в тюрьме. В тот же день они его расстреляли.
...Однажды Соколовской сообщили, что в Одессу из Кишинева прибыл подпольщик. Ему известны были адрес явки комитета и пароль. На тонком полотне, зашитом в подкладку пальто, химическими чернилами было написано письмо о работе Кишиневского партийного комитета. Устное сообщение прибывшего и доставленное им письмо рисовали правдоподобную картину, но поведение подпольщика вызывало сомнение. Он интересовался, находится ли в Одессе Елена Соколовская, где с ней можно встретиться, как печатается «Одесский коммунист». Своими вопросами он показывал, что или не знает элементарных правил конспирации, или же он провокатор. Создалось сложное положение. Что предпринять?
Соколовская попросила устроить ей встречу с приезжим товарищем в 12 часов дня в кафе «Марсель», что на углу Тираспольской и Нежинской. Соколовскую долго отговаривали от встречи, предупреждали, что беседа с ним ей ничего не даст, все сказано в письме. Она настояла на своем, встреча состоялась. Соколовская убедилась, что приезжий не провокатор, знает он и условия конспирации.