— Не в этом дело,— ответил я.— История-то и в самом деле обычная, даже, я бы сказал, вполне банальная.
Она улыбнулась немного насмешливо. Ей было не очень удобно сидеть на краю койки, босоножки свалились с ног и упали на пол.
— В чем же тогда дело?
— Вовсе не в этой истории. Просто все это очень утомительно.
Она опустила глаза и, как и я, уставилась на свои голые ступни. Так продолжалось довольно долго. Потом, совсем другим тоном, будто речь шла о каких-то обыденных вещах, снова задала мне вопрос:
— Тогда скажи мне, что с нами происходит?
— Да ничего такого с нами не происходит.
Должно быть, это прозвучало довольно грубо. Она снова улыбнулась.
— Я сказала тебе, будто спала,— призналась она,— но это неправда. Я не смогла заснуть.
— Что ж,— ответил я,— тем лучше, еще одна причина, чтобы пораньше лечь в постель.
Она не сдвинулась с места.
— Знаешь, ведь есть большая разница между вещами сказанными и несказанными.
— Ты мне уже говорила это. Но я не знал, что до такой степени.
— А я,— ответила она,— ведь я-то знала.— Потом как-то рассудительно добавила: — Надо бы тебе найти на яхте какое-нибудь занятие.
— Я как раз собирался заняться ловлей селедки.
Она даже не улыбнулась.
— Ступай к себе в каюту.
Должно быть, я слегка повысил голос. Но она даже не шелохнулась, будто я вообще не произнес ни единого слова. Обхватила руками голову и застыла так, будто навечно.
— Да, так оно и есть,— едва слышно прошептала она,— большая разница. Чем больше живу, тем больше убеждаюсь.
— Дура ты набитая.
Она подняла голову и с какой-то спокойной иронией проговорила:
— Мы ведь научимся с тобой разговаривать, ты и сам это знаешь, правда?
— А как же иначе, мы обязательно будем разговаривать,— подтвердил я,— создадим с тобой такую милую дружную семейку, самую временную и непостоянную, какую только можно себе вообразить. А теперь ступай к себе в каюту.
— Не волнуйся,— мягко ответила она,— я уйду.
— Наступит день,— пообещал я,— когда твоя дурость хоть немножко поутихнет, тогда я расскажу тебе ужасно забавную историю, длинную-предлинную, без конца.
— Какую историю?
— А какую бы тебе хотелось услышать?
Она опустила глаза. Я держался поближе к двери, чтобы не подходить к ней. Она прекрасно это видела.
— Давай сейчас,— предложила она,— расскажи сейчас.
— Сейчас не могу, еще не время, слишком рано. Но очень скоро я уже смогу набросать тебе наиболее важные моменты этой истории. И расскажу об искусстве отгонять от себя мысли о нем.
— Что касается искусства отгонять от себя мысли о нем,— чуть удивилась она,— то тут никто в мире не сможет рассказать мне ничего нового.