— Это мой кореш,— заметил он,— занятный мужик, сам увидишь.
— Скажи правду, и часто вы так водите ее за нос?
— Водим за нос?!.. Думаешь, мне так интересно тащиться в эту чертову Дагомею?
— Извини. Вот мне, например, очень даже интересно.
— Что-то не верится…
Когда мы вернулись на яхту, матросы были уже на борту. В баре горел свет. Лоран был слегка навеселе. Бруно тоже, правда, куда больше Лорана.
— Это же просто умора какая-то,— горланил Бруно,— является кто попало, полный придурок, говорит ей, будто тот живет себе в палатке где-то на вершине Гималаев, и она тут же очертя голову несется туда. Нет, я остаюсь. Никогда бы себе не простил, если бы пропустил такую потеху.
Эпаминондас бросился прямо на него.
— А ну возьми свои слова назад, не то набью тебе морду.
— Что ж, если здесь теперь даже пошутить нельзя, тогда, пожалуй, мне и вправду лучше сойти на берег,— обиделся Бруно.— И не подумаю отказываться от своих слов.
— Он прав,— вмешался Лоран.
Эпаминондас гордо удалился.
— Нет, все-таки никак не пойму,— не унимался тот,— зачем ей нанимать таких придурков, они же ни черта ни в чем не смыслят.
Я оставил их. И спустился к ней в каюту. Там по-прежнему было темно. Снова зажег свет. Она лежала все в той же позе, что и пару часов назад. На сей раз у меня было такое ощущение, будто она ждала меня. Я рассказал ей о своей поездке с Эпаминондасом и кое-что из того, что он поведал мне о Луи из Абомея. Говорил я довольно пространно и долго. Заметил, что это ее немного раздражало. Потом наступил момент, когда мне уже больше не о чем было ей рассказать, даже о проделках Эпаминондаса.
— Может, тебе лучше сойти на берег здесь? — предложила она. И добавила: — Как и всем остальным.
Я уселся прямо на пол, прислонившись головой к койке.
— А мне совсем не хочется сходить на берег.
— Днем раньше, днем позже, какая разница?
— Пока еще не время. Я сойду, но попозже.
— Что же должно случиться, чтобы ты сошел, чего ты ждешь?
— Гибралтарского матроса.
Она не рассмеялась.
— Прости,— извинился я,— я и сам не знаю.
Внезапно она как-то резко, почти грубо спросила:
— Откуда ты явился?
— Я же говорил тебе,— напомнил я,— из Министерства колоний, копировал там документы…
— Ты что, совсем идиот, разве ты не видишь, что происходит?
— Да нет, я не идиот и все прекрасно вижу.
— И все равно не хочешь сойти на берег?
— Пока нет. Не хочу, это единственное, в чем я уверен. У меня нет никаких причин сходить на берег.
— А вот у меня,— тихо проговорила она,— ты же сам знаешь, у меня есть очень веские причины, чтобы заставить тебя сойти на берег.