— Постарел он там или нет,— заметил я,— главное — это узнать, он ли убил американского короля автомобильных шариков, разве нет?
— И что, интересно, тебе это даст,— занервничал Эпаминондас,— если теперь он убивает всех без разбора?
— Разве можно,— как-то смущенно возразила Анна,— так легко отречься от цели своей жизни?
— Легко,— фыркнул Эпаминондас,— ничего себе легко.
— Кроме того,— рассудил я,— она ведь все равно никому не поверит, пока не увидит его своими собственными глазами. Кто тебе сказал, будто он так уж переменился?
— Хотел бы я знать, какой ей от этого прок,— не унимался Эпаминондас,— если она и рассмотреть-то его как следует не успеет, как он ее уже пристрелит, и все дела.
— Ну и что? — не соглашалась Анна.— Если есть хоть крохотный шанс, что это он, неужели ты думаешь, что я вот так просто от него откажусь, а потом стану спокойно продолжать поиски где-нибудь в другом месте?
— Что-то чудно мне на вас смотреть, на обоих.
— Если мы упустим этот шанс,— ответил я,— тогда уж надо вообще завязывать с этим делом.
— Что-то тебе на этот раз,— обратился ко мне Эпаминондас,— уж очень невтерпеж.— Потом, чуть помолчав, добавил: — Чудно, но у меня такое подозрение, будто вас, ребята, на берега этой самой Конго манит не только он, по-моему, есть что-то другое…
— Еще куду,— ответил я.— Правда, самую малость.
— Ты что, издеваешься? — возмутился Эпаминондас.— Думаешь, я не знаю, что куду здесь ни при чем?
— Тогда что же? — спросила Анна.
— Откуда мне знать,— поочередно оглядывая то ее, то меня, признался Эпаминондас.— Одно могу сказать, что-то еще вас туда манит, кроме него и куду. Вы ведь и сами не хуже меня знаете, что есть только один шанс из тысячи…
— Один шанс из тысячи,— повторила она,— ведь это не так уж плохо.
— Да будь даже один на десять тысяч,— поддержал я,— все равно игра стоит свеч. А воды Конго навеки запечатлеют наши лики.
— Не знаю, удастся ли им запечатлеть и мой тоже,— заявил Эпаминондас.
— Ты просто прелесть,— улыбнулась Анна.
— Может, оно и так,— согласился Эпаминондас,— да только, если уж он дошел до такого, тебе будет нелегко убедить его расстаться со своими маузерами.
— А я не имею ничего против этого оружия,— возразила она.
— Может, тебе и людоеды по душе?
— А что, очень милые ребята,— заметил я,— мы подарим им парочку куду, ну, а если этого им окажется мало, обещаю добровольно лечь на решетку и зажариться вместо тебя.
— Охотно верю,— криво усмехнулся он,— как подумаю, чем ты рискуешь…
— Да нет,— вмешалась она,— не думаю, чтобы дело зашло так далеко. В крайнем случае, за нас заступится Жеже — судя по всему, он наделен незаурядным даром убеждения.