Детский сад, честное слово!
Раздался третий звонок. В зале погас свет и спектакль начался.
Уже через несколько минут я забыла и о муже, и о его полуадекватном поведении и вообще обо всем на свете.
…Историю, которую показывали актеры, я читала много лет назад. В ней говорилось о рыбаке, который попал в шторм и волей стихии оказался в чужих краях, вдали от дома и близких ему людей.
Переселившись в Рив, я часто вспоминала этот сюжет, и сейчас затаив дыхание наблюдала за разворачивающимся действием.
В самый разгар событий (рыбака как раз выбросило волной на берег неизвестного острова), мое кресло внезапно пришло в движение. Оно осторожно отодвинулось назад, а его спинка плавно и неслышно упала вниз. Я, увлечённая игрой актёров, не сразу сообразила, что произошло. Однако, упасть вместе со спинкой не успела — талию вдруг обхватили мужские руки и крепко прижали к широкой мужской же груди.
Дыхание тут же сбилось. Что происходит?!..
Моего обнажённого плеча осторожно коснулись горячие губы, а потом тихий голос мужа прошептал прямо в ухо:
— Ты так прекрасна…Как же я соскучился, Ви!..
Сердце совершило кульбит. Он с ума сошел?!
Я попыталась вырваться из его объятий. Дерек не выпустил, сжал крепче. Осторожно провёл носом по моей шее, словно вдыхая запах. Нежно поцеловал ложбинку за мочкой уха, вызвав этим целый табун мурашек.
Ненормальный маньяк! Он вообще понимает, что творит?!
Понимает. Еще как понимает!
Мы находимся в центре зала, прямо перед сценой. При желании, зрителей, сидящий в первом ряду нашей ложи можно хорошо рассмотреть не только актерам, но и половине партера — стоит только обернуться и поднять взгляд вверх. Если я закричу или хотя бы дернусь, рискую привлечь внимание не только своих соседей, но нескольких сотен человек. И, соответственно, оскандалиться. Мне это надо? Нет и тысячу раз нет.
Хозер же сидит в тени, и его никто не видит. А он этим пользуется, да еще таким бесстыжим образом!
— Отпусти! — выдохнула я, повернув голову в его сторону.
— Нет, — прошептал он. — Теперь не отпущу, Ви.
Дерек прижался щекой к моему виску и осторожно потянул меня на себя, заставляя откинуться на него, как на спинку кресла.
В руках Хозера неожиданно оказалось так тепло и уютно, что спустя три неудачных попытки высвободиться, я мысленно смирилась с его неожиданной инициативой.
Черт с ним, пусть обнимает. Нежничать дальше он вроде бы не планирует.
Позориться, конечно, не хочется, но, если дорогой супруг вздумает приставать, получит в глаз. А я сделаю вид, что не имею к этому происшествию никакого отношения.